Авадон

— А почему, собственно, вас это интересует?

— О, я спросил из чистого любопытства, — испуганно заверил Лимек, поднеся ей зажигалку. — Просто я ожидал увидеть здесь больше людей... на поминках, так сказать.

— У папы не было друзей. Только коллеги.

На ее голых руках белела паутинка тонких шрамов — от запястий и почти до локтей. Девочка резала себе вены, правда, давно, но очень упорно. И доктор Меерс все еще ее наблюдает.

Он закурил сам и задал следующий вопрос:

— А что насчет переписки? Он долго хранил корреспонденцию?

Альбина глубоко затянулась, выпустила облако пахнущего не только табаком дыма и спросила, прищурившись:

— Кто вы такой, Лимек?

— П-простите? — по инерции продолжил валять дурака Лимек.

— Я спросила, кто вы такой, — повторила Альбина без следа меланхоличной задумчивости и рассеянности. — Только не надо повторять сказок о профессоре Фосте. Из вас такой же клерк, как из меня — монахиня.

Она снова затянулась, и ее серо-голубые глаза заблестели прохладной сталью, которая теперь звучала в ее голосе. Даже блуждающее косоглазие исчезло. Коричневые сигаретки оказывали на Альбину тонизирующее действие.

— Вы из банка? У меня есть еще месяц до квартальной выплаты по векселю. Нет, не похоже, чтобы вы были из банка, — быстро проговорила она. — Шпик? Меня уже допрашивали легавые. Или вас подослала мадам Лукреция? Я же сказала, что все в порядке! — почти выкрикнула она а потом забормотала: — И это никак, никак не отразится... — Альбина осеклась, схватила бокал с коньяком и осушила в один глоток.

Ее передернуло, глаза снова расфокусировались и съехали к переносице. С видимым отвращением Альбина загасила сигарету.

— Тогда остается один вариант. — Язык ее чуть заплетался. — Вас прислал доблестный фельд-полковник Шварц. А?! — с пьяным торжеством воскликнула она. — Я угадала? Ну признайтесь же, я угадала?!

— Я бы хотел осмотреть кабинет господина Петерсена, — тихо, но с нажимом сказал Лимек.

Было ли дело в коричневых сигаретках, или их сочетание с алкоголем дало такой эффект — а может быть, у Альбины просто сдали нервы после похорон — но она безропотно проводила Лимека на второй этаж и распахнула перед ним массивную дверь в конце коридора.

— Я вас оставлю. Когда закончите, сможете найти меня в моей комнате. Это напротив.

О таком Лимек и не мечтал. Притворив за собой дверь, Лимек сунул руки в карманы и огляделся.

Если на первом этаже особняка, в прихожей и гостиной, мебель вполне соответствовала возрасту и виду дома — старинная, потемневшая, с благородной патиной на медных ручках и неотъемлемой паутиной под диваном, — то кабинет инженера, расположенный в угловой комнате с эркером, был обставлен предельно скупо и функционально. Два книжных шкафа, сосновый стол, стул, кульман, приемник пневмопочты — все это выглядело настолько казенным и безликим, что Лимек не удивился бы, обнаружив инвентарный номер Политехникума на любом из предметов. Из общей картины выбивалась только выложенная синими изразцами печь с чугунной заслонкой.

Покачавшись с каблука на носок и обратно, Лимек еще раз обвел взглядом кабинет. Окна эркера плотно зашторены. Шкафы закрыты. Стол девственно пуст. Любой обыск, как учили много лет назад в Академии, следует начинаться с поверхностного осмотра. Потом можно переходить к движению по спирали вдоль стен; этот способ еще называют «методом улитки»...