Каникула

– Пока точно не знаем, но убийство, в котором испанские власти обвиняют Гонсалеса, было совершено совсем рядом от этого города. Кстати, Стольцев и вдова Гонсалеса сейчас там. Думаю, все это не случайно.

– К гадалке не ходи! Но скажи-ка мне, капитан, с чего это налетчики за считаные секунды до того, как напасть на свою жертву, стали бы всуе упоминать испанский город?

Следователь заранее подготовился к такому вопросу.

– У меня есть версия на этот счет.

Подперев голову ладонями, Дед удобно устроился за столом в своей излюбленной позе.

– Излагай.

– Во время осмотра квартиры Гонсалеса я, помнится, обратил внимание на одну картину. По словам Стольцева, это была репродукция с пейзажа известного художника. Если я правильно помню, картина называлась «Толедо в грозу».

– И что?

– Вот я и думаю, а что, если те люди, что вломились к Гонсалесу, узнали вид знакомого города?

Дед одобрительно наклонил массивную голову:

– Складно. Продолжай.

– Тогда все встает на свои места. Один из испанцев узнаёт на картинке родной город и сигнализирует другому: «Гляди, братан, это же Толедо!»

– Значит, наши гастролеры, по-твоему, оттуда?

– Думаю, да.

– Ну что ж, в таком случае они предположительно должны были въехать в страну вместе с Гонсалесом или чуть позже. Надо внимательно просмотреть списки пассажиров. Усек?

– Усек.

– А какие новости у Стольцева? Говоришь, он сейчас как раз в тех краях?

– Стольцев прислал мне какой-то странный рисунок, я переправил его Расторгуеву.

– Что за рисунок?

– С виду детская мазня.