Себастина оделась подобно мне – в тонкую одежду светлых тонов: приталенную кремово-белую жилетку, белоснежную сорочку, брюки под стать жилетке и пару светло-коричневых женских ботинок мягкой кожи. Единственной деталью, которая прикрывала этот слишком откровенный наряд, был длинный изящный сюртук с широкими рукавами.
Найти кеб в Карилье нелегко. Западная часть района казалась попросту заброшенной, множество домов, а порой и целые улицы, как, например, наша, находились в полном запустении.
Тлетворное сие влияние на тихий район распространялось из восточной части Карильи – Зверинца. История у гетто была богатой и давней. Во времена молодой Арбализеи и ее участия в колониальных экспансиях в этой местности держали рабское поселение. Людей, шргала, авиаков, утрогов, гилзбори, бахонов, зумгату и многих других свозили из колоний, чтобы торговать ими. Со временем мир менялся, Мескийская империя отказалась от института рабства, и Арбализея последовала этому примеру, как следовала всегда. Но что делать с размножившимися потомками рабов? Перебить всех? Мир не поймет. Дать свободу! И заодно укоренить на том месте, на котором их пращуры дожидались своей судьбы среди клеток и надзирателей. Решение, достойное «истинных пророков» политического мира.
С тех пор мир еще много раз менялся, и низкорожденные расселялись по столице, занимая немногие доступные ниши. Кому-то это удавалось, кому-то – нет. Низкое происхождение и многие отличия от сильных мира сего не оставляли потомкам рабов большого выбора жизненных путей. Они становились преступниками.
Через некоторое время мы уже шли по грязным и пахучим трущобам. Повсюду встречались группы низкорожденных, и ощущение заброшенности постепенно исчезало. На нас стали обращать пристальное внимание с самыми неприятными намерениями. Единственное, что пока останавливало глазевших из переулков личностей, – это обескураживающая наглость чужаков. Ну еще и то, что все родители сызмальства учат своих детей: в ссоре с тэнкрисом можно ожидать чего угодно, ибо у него есть Голос, а у тебя Голоса нет.
– Нам следует нанять стимер с шофером, хозяин.
– Так и сделаем в ближайшее время. Посмотри-ка, вон тот вроде бы на ходу. Давай одолжим, сил нет плестись по этой жаре.
Возле старой, с виду заброшенной церквушки Все-Отца стоял старенький, просевший на рессорах стимер, оккупированный группой шумно переговаривавшихся обитателей Зверинца. Часть из них сидела в салоне при открытых дверях, чтобы не свариться живьем, другие расселись прямо на тротуаре, предпочтя жар солнца душной вони салона. Все пили какую-то бурду.
– Добрые зеньоры, не окажете ли мне услугу? – Я остановился в десяти шагах от стимера. – Не будете ли вы столь любезны подвезти нас до бара «Десять клеток»? Разумеется, не безвозмездно.
Аборигены немного удивились такому обращению. Сидевший на корточках зумгату распрямился, сделал шаг и навис над нами. Эдакий четырехрукий здоровяк в сальной рубахе и с пастью, полной острых зубов.
– Вы заплатите, – пробасил он, – не сомневаюсь! А ну-ка, ртутная кровь, выворачивай кар…
Себастина шагнула вперед и ударила его под подбородок. Охнувший здоровяк рухнул на спину, а облепившая транспорт шпана постаралась скрыться с глаз как можно скорее. Отчего-то никто не додумался воспользоваться собственно транспортным средством.
Трофейный стимер завелся не сразу, но все-таки завелся, и моя горничная бросила его по узким улочкам. Манера езды Себастины соответствовала ее характеру – была резкой, стремительной и угловатой, но филигранно точной и выверенной. Порой казалось, очередной головокружительный поворот станет последним на жизненном пути, но в конце концов до нужного местечка мы добрались без единой новой царапины на кузове.
Баром «Десять клеток» оказалось двухэтажное здание из серого кирпича, не отличавшееся от большинства построек Зверинца ничем, кроме грязной вывески. У входа околачивались несколько местных. Как и прежние хозяева нашего стимера, они занимались тем, что можно было назвать «праздным общением».
– Приехали, хозяин.
– Мне определенно понадобится более… умеренный водитель. – Земля под ногами предательски кренилась в разные стороны, когда я выходил из машины.
Окунувшись в атмосферу «Десяти клеток», мы словно попали лет эдак на семьдесят-восемьдесят назад в какое-то захолустье. Примерно так выглядели придорожные харчевни на окраинах отсталых стран в то время. Грязь, копоть, свечи и чаши с маслом вместо электрических или хотя бы газовых светильников, низкие потолки; стоял запах кислого пива, звериного мускуса, немытых тел и плохой пищи. Подозрительные взгляды и внезапно напавшая на посетителей немота окрасились оттенками скрываемой агрессии, заметными лишь мне.
– Все как всегда. – Я неспешно прошелся к центру питейного зала, стараясь обходить подозрительные пятна и объедки. – Хорас Кабо!
При упоминании этого имени эмоциональный фон немного поменялся, но вокруг одного из посетителей чувства «завихрились» особенно сложно: страх, настороженность, острая неприязнь.
– Это ты Хорас Кабо, – сказал я, глядя на него.
ebooksa