Слово слетело с уст Теракиса так безобидно, дьявольски безобидно. Но перед ее глазами все еще стояло ужасное зрелище, которое являл собой Торнхилл, тело которого начало изменяться после короткого соприкосновения с сатанинской куклой. Хотя она и гнала прочь это видение, перед ней снова и снова вставало жестоко обезображенное лицо. Это была ее участь, то, что ее ожидало. «Двадцать четыре часа, может быть, тридцать шесть», — сказал Теракис.
Тридцать шесть часов — и она сама превратится, разделит эту участь, которая для нее хуже, чем смерть. Она в беспомощной ярости сжала кулаки. Должен быть выход! Она не хочет умирать, во всяком случае так глупо и страшно!
Она повернулась и пошла к Майку и Бену. Мюррей нервно переступил с одной ноги на другую и нетерпеливо поискал глазами машину, которая должна была привезти швейцара с ключами.
В его машине запищала рация.
Мюррей повернулся на каблуках и поспешил к кабине. Он рванул трубку.
— Мюррей слушает!
Он несколько секунд слушал. Лицо его помрачнело.
— Порядок, — пробормотал он.
Потом добавил:
— Спасибо. Оставайтесь там.
Он в бешенстве швырнул трубку, раздраженным взглядом окинул сначала магазин, потом полицейский наряд и, задумавшись, уставился на висевший в воздухе вертолет.
— Что произошло? — спросил Майк.
— То, чего я и опасался, — ответил Мюррей. — Хирлет опять провел нас. Он точно знал, что мы сюда придем.
— Ну?
— Что «ну»? — яростно зашипел Мюррей. — Мы, конечно, послали машину и к его дому. Они-то и увидели, как он бежал на вертолете.
Он повернулся к одному из полицейских.
— Быстро очистите улицу и передайте пилоту там, наверху, чтобы приземлился.
— Здесь? — изумленно спросил полицейский.
— Нет, на площади перед Букингемским дворцом, где же еще? Я так непонятно говорю?
Полицейский побледнел, поспешно кивнул и ушел, чтобы передать распоряжение Мюррея.