– А дом твой здешний? С ним теперь как?
– Он не мой. Арендованный. Я тогда, как приехала, свой покупать не стала. Надеялась, годик-два – и в империю позволят вернуться. А оно видишь как обернулось.
– Да уж, – сказал Генрих. – Лететь-то нам еще долго?
– Граница в полдесятого будет, капитан объявлял.
– О, скоро уже.
– Ага. А взлетели ночью. Дирижабль – наш, имперский, поэтому летает без сбоев. Тебя на носилках занесли. Я извелась вся, но доктор кое-как успокоил. Сказал – все нормально, ты просто спишь. Здоровая, говорит, реакция, волноваться не надо…
Генрих порадовался, что спал под защитой имперских рун и снова сохранил память. Да и вообще самочувствие было вполне приличным.
– Пойдем на палубу, – предложил он, – посмотрим с высоты на Белую реку. Когда еще доведется?
– Там же мороз! – возразила Ольга жалобным голосом.
– Ну ты посиди тогда, я один схожу.
Она надулась, слезла с тахты и принялась натягивать сапоги. Потом заглянула в зеркало, поправила платье. Генрих подумал, что история и впрямь имеет чудовищную инерцию. Подолы, во всяком случае, в новом мире укоротились никак не меньше, чем в старом.
Он полез в шкаф и вместо полушубка с разодранным рукавом обнаружил свое пальто, которому полагалось бы висеть дома.
– Это я их заставила, – похвасталась Ольга. – Послали шофера к тебе домой. Вещи кое-какие собрали, вон саквояж стоит. Ну и паспорт заодно привезли.
– Что б я без тебя делал? – риторически спросил Генрих, помогая ей надеть шубку.
– То-то же.
На тесной палубе было ветрено и безлюдно. Небо оказалось на удивление чистым. Все тучи остались далеко за кормой, штурмуя столицу Девятиморья. Впереди по курсу сверкало солнце в морозной дымке.
– Ну вот, – сказал Генрих, – теперь и меня сослали. А вернуться уже нельзя.
– Не грусти, – попросила Ольга, зябко прижимаясь к нему. – У нас в империи хорошо. Ты там не пропадешь, с твоим-то уровнем дара.
– Знаю. Но Девятиморье – моя страна. Стеклянный тут век или Железный – не важно. Если б можно было остаться, не уехал бы ни за что. Все из-за этой Сельмы…
– А я вот не буду ее ругать. Без нее мы бы с тобой не встретились.