Тёмный Легендариум

– Ну а мне четвёртая сторона – в лес, – улыбнулся Скир.

– И я с тобой, – начал Гам.

– Нет. На этот раз – нет.

– Ладно, говорун, пойдёшь со мной, – сказал Март.

Так они расстались, и Скир не знал, что расстаётся с ними навсегда. Он шёл, чутко прислушиваясь к далёкому пению и близкому речному плеску. Внезапно в эти звуки вкрались иные, весьма точно указывающие на своё происхождение. Скир хотел обойти парочку влюблённых стороной, но у него возникло непреодолимое желание подсмотреть. С сильно бьющимся сердцем он раздвинул высокие кусты и замер, вглядываясь в темноту. Ему вдруг захотелось смеяться. Да, рыл яму на медведя, а поймал шиш. У девушки и её парня дело не зашло дальше поцелуев, и вряд ли собиралось заходить. Давясь смехом и икая, Скир пошёл прочь.

Пока он не достиг темнеющей кромки леса, ему несколько раз попадались одиноко бродившие в Ночи. Он обходил их, тенью проскальзывая мимо. Лес встретил его прохладой и колючей игольчатой подстилкой. На речном берегу, на небольшом холмике стояли несколько сосен, перевидавших уже не одну сотню лет. Некоторые из них были сожжены молниями, сломаны ветром, но те, что остались целыми, только ещё горделивей тянулись ввысь, бросая вызов времени. Скир провёл рукой по шероховатым стволам, покрытым толстыми чешуями коры. Рука стала липкой от смолы и приятно пахла терпким лесным ароматом. Юноша выбрал самое высокое дерево и стал медленно забираться наверх. Ветра не было, но дерево всё же немного покачивалось, как будто улавливая лишь ему одному ведомые потоки. Поднявшись на шестьдесят локтей, Скир остановился и взглянул окрест. Трудно передать ту картину, которая открылась ему.

Ни один человек, поднимись он и в два, и в три раза выше, не смог бы разглядеть того, что лежало за горизонтом. Однако именно эти земли видел в тот миг Скир всего ясней. На западе его взгляд достигал моря, на востоке – бескрайней горной страны, на юге – отдалённейших границ государства и сопредельных с ним стран. На севере разворачивалась величественная панорама: города и замки сменяли друг друга, соперничая друг с другом красотой и мощью архитектуры. Прекраснейшие земли лежали там, и благороднейшие люди населяли их.

Таково было видение Скира. То, что лежало рядом с ним, виделось ему смутно, окутавшись туманным плащом. Но именно оттуда пришёл зов, который вернул его к реальности. Он почти слетел с дерева и припустил во весь дух. Кричали рядом. Кричала девушка. В темноте леса он не заметил, как выскочил на небольшую поляну. Там, прямо на голой земле пятеро парней пытались удержать кого-то отчаянно вырывавшегося.

При виде этого зрелища чувства Скира смешались. Его затопил гнев, но что-то не дало этому чувству полностью овладеть разумом юноши. Он словно превратился сразу и в пламень, и в лёд. Аккуратно отступив назад в чащу, он выбрал из валявшихся на земле палку поздоровее, равную примерно половине собственного веса, и легко, плавно и бесшумно рванулся вперёд. Размахнувшись, он обрушил дубину на двух ближайших к нему парней. В последний момент он изменил направление и ударил не в голову, а по спине. Но хватило и этого. Удар был настолько силён, что палка, вовсе не из тонких, разлетелась на куски, а оба насильника рухнули в траву. Оставшиеся трое быстро развернулись. Им было лет по пятнадцать. Они не были увальнями или слабаками, и вполне могли за себя постоять в драке с одногодками. Однако на этот раз им противостоял человек иного склада. Скир прыгнул вплотную к третьему, здоровенному рыжеволосому детине; сел на «шпагат», уходя от замаха пудового кулака, и со всей силы врезал по коленной чашечке. Что-то хрустнуло. Рыжий начал валиться вперёд. Скир поймал его и, используя ноги как рычаг, перебросил через себя. Затем схватил обломок своей дубины и стукнул им по голове врага.

Однако, неизвестно, чем всё это закончилось, не окажись у рыжего охотничьего ножа. Скир схватил с бесчувственного тела нож и начал наступать на двоих оставшихся, выписывая в воздухе лезвием восьмёрки. Переглянувшись, парни по всю припустили в лес. Плюнув им в след, Скир опустился рядом с девушкой. Тут, наконец, он узнал её, и глухо заревел, намереваясь прикончить троих оставшихся. Жертвой оказалась глухонемая девчонка, которая жила в их деревне. Скир уже занёс оружие, когда она, шатаясь, встала и повисла на нём, чуть не свалив. Парень попытался её отпихнуть, но та слишком крепко вцепилась ему в плечо.

– Ладно, – пробормотал, остывая, Скир, – пошли отсюда.

Он обхватил девушку за пояс, и вдвоём они медленно побрели в лес.

По случайности где-то на дороге им встретилась мать девчонки. Скир что-то сказал, хрипло и невнятно, и зашагал прочь, сам не зная куда. Ему не хотелось думать ни о чём; ему не хотелось думать, что Март, Авоська или Янек могут быть способны на подобное. Упорно не желая признаваться себе в случившемся, он шёл сквозь тьму, пока не наткнулся на несколько ярко размалёванных фургончиков. Всё вокруг: и повозки, и лошади – всё пряталось в ночном сумраке, и только сквозь стенки последнего фургона пробивался слабый свет.

Подойдя вплотную, юноша разглядел надпись, сделанную бордовой краской: «Мелето». Приподняв полог, он заглянул внутрь. Перед масляной лампадкой с высоким стеклянным колпаком сидела девочка и, тихонько напевая, что-то плела. Она заметила Скира и лукаво улыбнулась.

– Ещё один. Знаешь, сестры уже ушли, и…

– Я пришёл не к ним, – перебил её Скир. Затем неожиданно для самого себя добавил:

– Я пришёл к тебе.

– Правда? – девушка выглядела немного удивлённой.

– Да, к тебе.

– Хорошо. Забирайся.