Тёмный Легендариум

– Мать всё объяснит тебе. Ну, беги же!

Широкая ладонь подтолкнула в спину, и девушка почти выпала из тайного хода. Холодные струи дождя окатили её. Чистый воздух наполнил лёгкие. Файри застыла, раскинув руки и бездумно уставившись в чёрное осеннее небо, позабыв обо всём. Послышался шорох шагов. Она обернулась, но плита уже стала на место, закрыв ход.

Лампа в окошке боевой галереи – единственный источник света – отражалась в водяной ряби рва. Где-то впереди должен находиться Дикий лес – творение придворных волшебников, заброшенное лордами дома Фэрнов сотни лет назад. Там она гуляла в детстве, неожиданно вспомнила Файри. Она должна найти дорогу на ту сторону.

Девушка присела и стала ощупывать землю. На четвереньках она спустилась по склону ко рву. Мелкие камушки забились в бальные туфли и больно кололи подошвы. Подол впитал всю грязь королевства, а чулки противно липли к телу. Кожа под ними нестерпима зудела.

Наконец, Файри преодолела последние футы, отделявшие её от рва. Вместо пучков травы пальцы схватили пустоту. «Как же дальше?», – пробилось в затуманенном сознании. Рука, шарившая во тьме, больно стукнулась о деревянные перила. Мост. Девушка всё так же на коленях перебралась на деревянный настил и поползла вперёд. Ладони ощущали выступающие шляпки гвоздей и грязные неструганные доски. Продвигаясь вперёд, Файри вдруг мучительно скривилась: в коленку впилась деревянная щепа, острая, как стилет. Подавшись чуть назад, она сдёрнула ногу со щепы, чувствуя, как дерево проходит под кожей. Надо… надо ползти. На ту сторону леса. А мост, казалось, растянулся в бесконечность, до края ночи. Усилием воли Файри заставила себя двинуться дальше.

Внезапно на стене замелькал огонь факелов. Звуки шагов сюда не долетали, но Файри и так сообразила, в чём дело. Ночной обход. Сейчас! Они увидят! Они снова бросят её истекать кровью в тот чёрный каменный мешок… Ей надо вниз! Вниз, в воду. Там хорошо, там безопасно. И можно даже не бояться стражников. Она просто опуститься на дно, и никто не найдёт её там.

Тени от воды протянули осьминожьи щупальца к телу, невесомо дотронулись до жемчужного шёлка, собрались у корсета, проталкиваясь глубже. Как ей не хотелось назад! Файри до крови прикусила губу. Только не назад, к страшной руке лорда Фэрна. Пальцы девушки судорожно заскребли дерево, загоняя занозы под ухоженные ногти, в нежную плоть. Да, скорее в тени этой стылой мёртвой воды, где кружатся осенние листья.

Она уже схватилась за перила, но неясное сомнение удержало её. Янтарная искра на горизонте сознания. Там, на дне рва, притаилось неправильное, чуждое. Она сейчас не могла понять, что именно. Девушка замерла. В шёпоте ветра ей послышался голос матери:

– Файри, Файри…

Нет, ей надо на ту сторону леса. Файри медленно опустилась животом на настил, распласталась, вжалась в грубые сосновые доски. Крупные капли стучали по спине, застревали в растрёпанных густых волосах. «Грязь попадет в кровь, и я умру», – всплыла мысль.

Она попыталась медленно сосчитать до ста, но сбилась. Принялась считать вновь, и сбилась опять. Наконец, она осторожно повернула голову. Вновь лишь одинокая лампа освещала стену. Никто не пытался схватить и вспороть ей живот. Напряжение, скрутившее нервы в тугую косу, чуть ослабло, уступив воспоминаниям. Она – ещё маленькая девочка – в летней беседке, полной ласкового света. Она сидит на коленях матери, а та нежно расчёсывает её пушистые длинные пряди. Заботливые мамины руки касаются головы, а гребень скользит по волосам легко, словно листья-лодочки по глади…

Рва!

Р-в-а!!!

Файри выкинуло из солнечного облака в сырую, полную ужаса ночь. Щупальца теней ещё змеились у самой груди, нашёптывая о спокойствии на дне. Однако теперь образ собственного холодного тела, погребённом в буром липком иле, пугал, а не успокаивал девушку. Мысли по-прежнему путались, но отрешённость сменилась решимостью. Файри поползла дальше. Наконец, достигнув противоположного края моста, она перевалилась на землю, и какое-то время сидела так, таращась в темноту. Её цель обрела некую форму. «Дикий лес, – припомнила она. – Мне надо на ту сторону». Она поднялась и двинулась вперед. Трава стелилась ей под ноги холодными волнами. Порывы дождя вылизывали бугристо-капельными языками.

Файри остановилась, скинула туфли, стянула чулки и скрутила их в хлюпающий ком. Добавила оторванный подол и кружева с рукавов. Размахнувшись, она запустила сверток наугад, как ей казалось, в самый тёмный угол окружающей ночи.

Стараясь держать огонёк замковой стены за спиной, девушка двинулась дальше. Теперь, несмотря на боль в разорванном колене, она шла уверенней. Водяные россыпи отражали далёкий рыжий огонь, и за пеленой дождя она угадывала громаду Дикого леса.

Внезапно Файри остановилась. Факельные огни, мерцавшие в каплях дождя на траве, исчезли. Мгновение назад осеннее небо ещё нависало густо-синим влажным бархатом, но стоило пересечь незримую черту, пропало и оно. Абсолютная тьма встала перед беглянкой. Девушке представилось, как исполинская чёрная кошка – выше замка, вровень с лохматыми облаками – стирает лапой огоньки на каплях, и капли, и сам дождь. В памяти пронесся шёпот: «На ту сторону леса!». Если идти – и идти прямо – то лес кончится. Сейчас это единственное, во что она верила.

Файри незряче подняла руки, пальцами ловя пустоту. Вперёд, приказала она себе. Ноги не шелохнулись. Вперёд, попросила она. Назад, сказал страх. Назад, иначе…

Ярко, до рези в голове, Файри представила, как шагает во тьму и натыкается на толстую ветку, торчащую ведьминым заскорузлым ногтём. Обломанный щепатый конец входит в живот, в рану от когтистой руки лорда Фэрна, раздирает мясо и втыкается в позвоночник. Боль пробивает грудь навылет до ключиц. Кровь надсадными выплесками стремится из раскрытого рта…

Прочь!