– Что ты имеешь в виду? – Томми покосился на нее, и Лилли сразу вспомнила родителей Томми, ортодоксальных христиан, и то, как Томми всегда рассказывал своим младшему брату и сестре библейские истории, и то, как мальчик цеплялся за религию для того, чтобы пережить длинные темные ночи. Лицо мальчика выглядело изможденным и бескровным в тени.
– Когда ты говоришь «Вселенная», ты говоришь о Боге?
– Я не знаю. Да. Я так думаю.
– Ты веришь в бога?
– Я не знаю.
Брови мальчика приподнялись:
– Как ты можешь не знать?
Лили вздыхает:
– Я не знаю, чему теперь верить. Я верю в нас.
– Ты все еще веришь в нас, хотя мы сделали столько плохого?
Она подумала об этом.
– Зависит от сделанного. Сейчас другие стандарты плохого. Будь конкретнее.
– Ты хочешь убить этих, да?
– Да.
– Но прежде всего ты хочешь вернуть детей? Это для тебя более важно?
– Да.
– Что, если мы не вернем детей? Что, если их здесь нет?
– Поверь мне, они здесь.
– Но если мы не найдем детей, ты все равно собираешься убить вояк?
– Наверное, да.