– Почему?
Лилли задумалась об этом на мгновение. В темноте она видела, как мальчик облизывал сухие, потрескавшиеся губы и пристально смотрел на нее, ожидая ответа. Когда он говорил, губы сухо шелестели. У них больше не было воды. Они могли бы прожить еще пару дней без воды, но не больше. Наконец Лилли уставилась на тощего подростка и сказала, снова пожав плечами:
– Я не знаю… потому что, возможно, это заставит меня чувствовать себя лучше.
Она обтерла рот, скомкала упаковку от говядины и бросила ее, встала на ноги и схватила винтовку.
– Сейчас самое темное время. Пора двигаться.
Они чувствовали запах мертвых, которые в избытке кружили вокруг юго-восточного угла башни. Проползая мимо заброшенной погрузочной платформы, они пригибались, держась в тени. На дальнем конце площадки, рядом с захламленным верстаком, Лилли увидела дверь – ее верхнюю половину из матового стекла, – которая, казалось, вела в цокольный этаж.
Они немного прошли и подобрались к двери.
Слова «ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА», выведенные с помощью трафарета, виднелись на матовом стекле. Было слишком темно, чтобы различить что-нибудь через него, но запах мертвой плоти усилился, став интенсивным, как на дне известковой ямы, наполненной внутренностями, нагретыми солнцем.
– Дерьмо, дерьмо, дерьмо, – пробормотала Лилли, попытавшись открыть дверь, оказавшуюся запертой. Она осмотрелась. Томми ожидал, какое решение она примет. Лилли увидела фонарик на верстаке. – Подай его сюда.
Томми схватил фонарик и протянул ей. Узкий конус света разогнал тьму в коридоре. Лилли прижала лоб к замерзшему окну. Она увидела перевернутые стулья. Потом рассмотрела коридор, увидела потеки крови на стенах и мерцающие люминесцентные светильники, услышала жужжащий где-то внутри здания генератор. Заметила какое-то движение.
По ее коже поползли мурашки. Темные фигуры топтались в тенях коридора, их было так много, что они задевали друг друга, двигаясь локоть к локтю. Искаженные рябью стекла сделали их лица и одежду нечеткими и расплывчатыми – они казались призрачными, фантастическими, туманными, словно тени людей.
– Что там? – голос Томми заставил Лилли очнуться. – Что ты видишь? Ходячих?
Какое-то мгновение Лилли чувствовала болезненное очарование. Их было слишком много, чтобы сосчитать. Они наводняли всю длину коридора, бесцельно блуждая в мерцающем свете, как дублеры в немом кино. Некоторые из них – кажется, бывшие пациенты – сейчас были одеты в рваные халаты, пропитанные черной кровью и желчью. Некоторые разложились почти до состояния мумий. Многие, похоже, пришли снаружи. Она смотрела на тонкие силуэты, на то, как они отреагировали на появление света. Ходячие, запинаясь, двинулись к двери.
– Очень хитро, – Лилли пробормотала, по сути, для себя. – Очень умно.
– Что? – Томми сжал кулаки, почувствовав беспокойство. – О чем ты говоришь?
– Это всего лишь догадка. – Она отшатнулась, когда чудовищные лица придвинулись к стеклу, когда мертвецы стали царапать его неровными ногтями, издавая ужасные приглушенные скребущие звуки. – Хорошо, дай мне руку. – Она бросилась обратно к верстаку и схватила несколько отдельных предметов – отвертки, девятивольтовую батарею, ящик гвоздей, моток толстой веревки – и начала набивать барахлом карманы. Она дала отвертку Томми. – Держи ее наготове, обратным хватом, вот так. – Она показала. – Так можно получить чертовски хорошее оружие, если ты окажешься в тесной рукопашной с желающим убить или съесть тебя.
Томми кивнул, с трудом сглотнув. Она могла сказать по его глазам, что он бы не хотел столкнуться с чем-то таким в рукопашном или ином бою.
– Оʼкей, давай проверим еще одну вещь. – Она двинулась к концу площадки. – Просто хочу в кое-чем убедиться. Следуй за мной.
Томми двинулся вслед за ней.
Им пришлось идти меньше пяти минут, чтобы повторить свой путь вокруг северного края здания, затем пройти на восток, мимо главного кампуса, и вниз по Е-авеню в сторону травмпункта. Они прошли мимо заколоченных окон рядом с центральным входом в травмпункт на первом этаже.