Я прежде никогда не смотрел на это под таким углом. Но это правда – потеряв голову, шкуру не спасешь. И – напомнила она мне – никогда не забывай товарищей.
– Sauve qui peut[47] – каждый сам за себя – это начало конца. Когда каждый пытается спастись сам, дисциплина рушится, и гибнут все.
В общем, я узнал у нее немало приятного, немало нужного – и такое, что я не особо хотел знать, но все равно узнал. Было и то, что я хотел выяснить, но не выяснил. Однажды я сказал, что видел на носу корабля кожух для ССС, и спросил, зачем нам такое серьезное оружие при выполнении столь банальной миссии. Она ответила, что есть вещи, которые она временно не может обсуждать. И все.
Наши отношения длились уже месяца два, командирская каюта стала мне как родная, и я наконец осмелился задать вопрос, который боялся озвучить с нашей первой ночи. Был тихий вечер, и – как обычно в Пузыре – ничего не происходило. Она красила ногти.
– Мари?
– Что? А, понимаю. Тебя что-то тяготит.
– Я тут думал… ну, уже давно… гм… как же Заяц пробралась на борт. В Полярный Круг. Как ей удавалось перемещаться по кораблю ночью, когда все двери заперты.
– Ну, – сказала Мари, – полагаю, у нее был союзник, кто-то из членов команды.
Я подождал. Ее руки не дрожали, ничуточки. Поскольку она не собиралась продолжать, мне пришлось самому продвигаться дальше.
– Я хотел бы знать, кто был ее сообщник… союзник.
– Возможно, ты не хочешь этого знать, – сказала она.
Лак ложился идеально ровно. Он был бесцветный – просто прозрачный.
– Разве?
– Да.
Я был молод и потому собрался сказать кое-что еще, но она подняла глаза и пронзила меня взглядом, похожим на длинный холодный стальной кинжал.
– Ты права, – быстро сказал я. – Не хочу.
Вопреки нашим попыткам соблюдать осторожность, Хесус прекрасно понимал, что происходит. Как, оказалось, и все остальные. Уверен, о нашем с Мари романе узнали все, кто находился на борту скажем, через восемь часов после того, как мы впервые занялись любовью. Однажды я спросил Хесуса, что говорят люди.
– Рядовые думают, что это круто, – сказал он. – Они решили, что раз ты подобрался к командиру, им тоже будет с этого толк: благо для тебя – это благо для всех них. Синие мундиры не переживают, если ты вдруг прыгнешь через их головы, например, по части повышения – ты же не состоишь в Космической Службе, у тебя другой тотем. Я страшно рад, что живу теперь один – больше не приходится слушать, как ты храпишь и пускаешь газы. В общем, все довольны – и ты, надеюсь, тоже.
Он ухмыльнулся и легонько толкнул меня в плечо.
– Все любят тебя, Кон, и ее тоже, и им нравится, что про вас можно посплетничать. В Пузыре же скучно, сам знаешь.
ebooksa