Внутри здание впечатляло, походя на три стоящих впритык железнодорожных депо. Хотя многие стенды и киоски уже смонтировали, до открытия парка предстояло завершить еще немало работы, и мощные паровые краны продолжали скользить по потолочным рельсам через все здание, устанавливая на места тяжелое оборудование.
В дальней левой стороне павильона, вдоль его западной стены, располагались стенды Канады, Великобритании, Австрии, Германии и Франции, а остальную площадь занимали американские изделия. За дальней стеной, возле южного торца, находилась котельная, где в котлы с озерной водой добавлялось небольшое количество прометия, который почти мгновенно доводил воду до кипения и за несколько секунд превращал сотни галлонов в пар.
Почти все экспонаты выставки работали от приводных валов, вращаемых паром со скоростью от двухсот пятидесяти до трехсот оборотов в минуту, и были размещены вдоль всего помещения на высоте четырех метров. По ремням, тугим, как гитарные струны, от валов к выставочным стендам тянулись шкивы. О существовании многих из этих машин Шабан даже не подозревал: водяные насосы, механизмы для заполнения бутылок, холодильные аппараты, падающие молоты, дисковые пилы, печатные станки, камнерезные пилы, очистительные механизмы, а также такие, о предназначении которых Шабан мог лишь догадываться. Все они работали за счет прометиевого пара и, если верить плакатам и печатным табличкам, висящим на каждом экспонате, были прибыльными чудесами века.
Однако в юго-восточном углу здания можно было увидеть менее поразительные и прибыльные экспонаты. И как раз возле самого маленького из них сейчас и собрались охранники.
Собственно, экспонатом это и назвать было трудно: просто будка, плакат с надписью «Современный Лазарь», подиум, несколько пьедесталов и стол, один из концов которого мог подниматься. Единственным механизмом здесь был какой-то мотор, соединенный шкивом с приводным валом наверху. Но этот мотор не приводил что-либо в действие, а имел два длинных и толстых кабеля, один из которых змеился в сторону будки, а другой тянулся к наклонному столу. Шабан не сразу, но узнал в нем устройство, которое уже видел несколько лет назад на выставке в Лондоне: это была машина для выработки электричества.
Если не считать дешевых романчиков Мециана, Шабан уже несколько лет практически ничего не слышал и не читал об электричестве. Оно стало чем-то вроде новинки несколько лет назад и рекламировалось как новое и общедоступное лекарство, пока опасность электрошока не вычеркнула его из всех медицинских каталогов. Если не считать электрического телеграфа, эту новинку практически забросили и забыли. Однако что за продукт или устройство рекламирует этот экспонат «Лазарь», и для чего в нем используется такая опасная вещь, как электричество?
Охранники, за которыми он следовал, присоединились к тем, кто уже находился здесь и осматривал экспонат. Многие уже вошли в будку, которая, похоже, и была местом преступления. Занятые своим делом, они не обращали внимания на Шабана. Впрочем, тот не удивился. Подобно многим американцам, с которыми он общался с прошлого лета, охранники воспринимали людей с темной кожей всего лишь как прислугу: дворников, садовников, уборщиков посуды, горничных. Поэтому Шабан обнаружил, что для него вполне возможно как незаметно смешаться с группой охранников, так и незаметно отойти, фактически став невидимкой.
Потупив взгляд и придав лицу глуповатое выражение, Шабан проскользнул в будку. Он ожидал увидеть тело, возможно, кровь или признаки насилия. Но вместо этого словно увидел сцену из театра «Гран-Гиньоль»[108].
На пыльном полу, накрытое простыней, лежало неподвижное человеческое тело, вероятно, мертвое. Под обитым толем потолком висели пустые проволочные клетки, дно каждой покрывал слой засохших экскрементов.
Центр будки занимала скамья размером с кровать, с ножками на колесиках и ремнями по углам и в центре. К скамье крепилась металлическая коробчатая рама, от ее угла тянулся толстый кабель, уходящий по полу и далее под тонкую деревянную стену будки. Пол вокруг скамьи усеивали щербатые осколки стекла, хрустящие под ногами. Возле скамьи расположился низкий столик, заваленный странными инструментами, пилами, плоскогубцами и зажимами, а также, похоже, деталями различных автоматов. На столике и на полу вокруг него Шабан увидел то, что принял за полоски мяса, а также лужицы подсыхающей темной жидкости.
В воздухе густо висел запах скотобойни. Подойдя к ближайшей из трех бочек, стоящих в дальнем конце будки, Шабан обнаружил источник этого запаха. Бочку доверху наполняли внутренности, кровь, мясо и кости. Шабан содрогнулся, прикрывая рот и сдерживая тошноту, и тут сообразил, что крошечные конечности, похожие на детские, принадлежат обезьяне. Рядом он увидел остатки ее черепа, разрезанного пополам наподобие грейпфрута и без мозга. Шабан вспомнил животных, похищенных из концессии «Утица Каира», и подавил содрогание.
– Во имя Господа, что же это такое? – послышался громогласный вопрос от распахнутой двери.
Обернувшись, Шабан увидел, как в будку протискивается командир охранников, полковник Эдмунд Райс, сопровождаемый лысеющим мужчиной с пышными усами.
– Тут произошло убийство, – пояснил очевидное кто-то из охранников.
Райс ответил ему изумленным взглядом и покачал головой, пробормотав что-то о бездельниках, находящихся ныне под его командованием, и нелестно сравнивая их с солдатами 14-го Массачусетского пехотного полка.
Шабан сопровождал Сола Блума во время его нескольких встреч с полковником Райсом, но сомневался, что тот вообще замечал его присутствие. И, безусловно, Райс вряд ли заметил его присутствие сейчас.
– Итак, Робинсон? – Райс повернулся к усатому мужчине, в котором Шабан теперь узнал Л. В. Робинсона, начальника механического отдела выставки. Полковник протянул руку и сдернул простыню с лежащего на полу тела. – Вы знаете этого человека?
Робинсон всмотрелся в обгоревшее и избитое тело на полу и быстро кивнул.
– Да, я его знаю. – Он выпрямился и отвел взгляд. – Это Том Эдисон.
Райс прищурился, размышляя, и перевел взгляд с Робинсона на мертвеца.
ebooksa