Мертвая

– С каких это пор?

– С этих самых, – я выдержала полный ярости взгляд кузины.

– Нашла себе очередную игрушку…

– Ты же мертвая, – встрял Полечка. Да, особым умом кузен не отличался, как-то невдомек ему было, что порой стоит помолчать.

– И что? Почему я должна отказываться от личного счастья из-за такой мелочи?

Кузина опять зашипела, а личное мое счастье, которое еще не всецело проснулось, должно быть, а может, под влиянием морфия не сумело осознать некоторой двусмысленности своего положения, попросило:

– Может, все-таки к делу?

…в моем кабинете висели розовые шторы. А что? Розовый блондинкам к лицу… правда, почему-то меня пытались убедить, будто цвет этот на редкость несолиден, и потому не подходит для оформления деловых кабинетов. Я настояла. И получилось миленько. Розовые обои в узкую полоску. Розовая софа у двери. И стол с инкрустацией из розового дерева… книжные полочки, книги, большей частью бухгалтерские… пыль пора бы вытереть. И окошко приоткрыть, а то душновато стало.

– Присаживайтесь, – я опустилась в кресло.

Диттер встал за левым плечом. Оперся тяжко… я его сама зельем напою. С ложечки. Если понадобится, сперва оглушу, свяжу… что ж он упрямый-то такой? А морфий – не выход. Боль заглушает и только…

Кузина села в кресло для гостей. Оно было ниже. И мягче. И чтобы сидеть на нем с должным изяществом требовались немалые усилия. Я несколько мастерских обошла, пока отыскала подходящее по задумке. И кузина ерзала, пытаясь и осанку удержать,и не позволить коленям разъехаться… Полечка устроился здесь же. На подлокотнике. Фривольная поза. А уж ручку-то держит… нет, они точно ничего не перепутали? За благословением в светлый храм надо обращаться, а не к родственнице.

– Я не хотела выносить это… на прилюдное обсуждение, – кузина буравила взглядом Диттера, а тот глаза прикрыл и, кажется, вновь задремал.

Не выспался, что ли? Мне сказали, что он от пледа отмахнулся, перебрался к себе и сразу уснул.

– Да говори уже, – я с трудом удержалась от зевка. Нет, спать не хотелось совершенно, но вот сама атмосфера действовала угнетающе.

– Ты должна отречься от титула, – выдохнула сестрица. – В мою пользу…

– С какой это радости? – нет, у меня родственники, конечно, с фантазией, но чтобы вот настолько с фантазией… даже и не знаю, удивляться или сразу вон выставить.

Кузина задрала подбородок ещё выше. Этак она шею себе вывихнет от старания-то… с другой стороны, ее шея – исключительно ее проблема.

– Ты мертва.

– Это ещё не повод, чтобы я могу разбрасываться титулом.

…тем более, что к оному прилагается майорат в виде особняка, некоторых иных земель, приносящих неплохой доход. И он, полагаю, сестрицу волнует куда сильнее самого титула.