Ближе к скалам в паутине начали появляться разрывы, через которые торчали треугольные черные камни. Чем выше и круче становились склоны, тем больше делались такие проплешины, и к моменту, когда отряд вошел в глубокое, узкое ущелье, стеклянные волокна исчезли вовсе.
«
Голосом — персонально для Тимура — он команду не продублировал, но юноша и сам не торопился расстаться с тканью на лице.
Жара резко спáла, и на контрасте Настя даже почувствовала легкий озноб. Одновременно навалилась дикая усталость: словно организм вдруг решил, что все испытания остались позади, и настойчиво потребовал заслуженного отдыха.
«
«Сеятели? — поняла Настя. — Ты их чувствуешь?»
«
«Полагаешь, они осмелятся?»
«
Остановившись, трутень указал рукой вперед. Но Настя и сама уже увидела, как метрах в сорока от них из-за валуна выступил еще один «Артем», разве что одетый по-другому — в стандартную «ковчеговскую» униформу.
Скрестив руки на груди, сеятель заступил дорогу отряду.
40
С минуту два «Артема» молча взирали друг на друга. Затем «Борисов»-трутень расхохотался.
— Что, мысли путаются? — выговорил он, отсмеявшись — вслух и по-русски. — Или ты настолько слаб, что даже не способен донести их напрямую? Как же ты тогда посмел встать у меня на пути, сеятель?
— Не велика заслуга — мысленно переорать фон пустыни, — покачал головой его оппонент. — Если это все, что ты можешь, трутень — ты не пройдешь!
— Незачет! — хмыкнул «наш» монстр. — Чтобы сработало это жуткое заклинание — непременно нужно взмахнуть колдовским посохом и от души тряхнуть седой бородой! Ни того, ни другого у тебя нет — значит, нет и власти!
— Зато есть кое-что другое, — прищурился сеятель.
Он поднял руку — и в следующий миг с вершины скалы, служившей стеной ущелью, сорвался немаленьких размеров камень.
На долю секунды на лице трутня мелькнула тень напряжения, но тут же черты его снова разгладились. Монстр тоже вскинул руку вверх — и та стремительно вытянулась, достигнув в длину не менее полутора десятков метров. Ловко перехватив камень на подлете, «Артем» отшвырнул его далеко в сторону и смерил было победоносным взглядом своего двойника, но не успел произнести ни слова — сверху уже летело еще несколько каменюк.