33
— А теперь, Олег-бей, поговорим серьезно, — проговорила девушка-офицер.
В центре освещенной тремя чадящими факелами рубки турецкой базы — на любимом месте Коры — стоял большой круглый стол, за которым напротив друг друга сидели они со Светловым. Кроме них двоих в комнате присутствовал только переводчик Демир, однако он остался стоять. Свой верный ятаган башибузук потерял где-то по дороге, и теперь не знал, куда пристроить некстати освободившиеся руки — то за спину их закладывал, то на груди скрещивал, то пытался зацепиться большими пальцами за карманы безрукавки. А вот на столе перед турчанкой лежал мушкетон — как подозревал Олег, его собственной, из Крепости Росс.
Путы Светлова более не стягивали, но ни рук, ни ног он почти не ощущал. Когда в преддверии разговора ему предложили еду — кусок жесткого, холодного мяса — Олег даже не смог толком удержать в онемевших пальцах ножа, и нарезать для него угощение пришлось Демиру.
— Меня зовут Хюррем, — представилась между тем девушка.
— Вежливым обращением будет Хюррем-ханым, — это переводчик, видимо, добавил уже от себя.
— Очень приятно, — буркнул Олег, гадая с чем связана столь разительная перемена в отношении к нему хозяев, всего лишь час назад грозившихся нашинковать пленников, как капусту. Необходимость разрывать внимание между собеседницей с ее мимикой и интонацией и приходившим лишь с переводом пониманием сказанного добавляло напряжения, мешало сосредоточиться.
— Все, что я собираюсь сказать, говорится от имени всей базы «Аксарай», — продолжила турчанка. — Я уполномочена провести официальные переговоры — с тобой и твоим народом.
— То есть, от идеи отрезать от меня какой-нибудь лакомый кусочек вы пока отказались? — осведомился Светлов, желая прощупать пределы благодушия свой собеседницы.
— В этом нет необходимости, — невозмутимо заявила Хюррем. — Как нам теперь ясно, у нас с вами общий враг. А враг моего врага — мой друг.
— И кто же этот враг? — приподняв брови, спросил Олег.
— Тот, кто обокрал нас и вас. Тот, кто пытался стравить нас между собой — и почти преуспел в этом.
— Имя, сестра! — хмыкнул Светлов. — Ты, это, переведи уважительно! — поспешил добавить он, обращаясь к Дамиру.
— Зачем? — искренне удивился тот. — Отлично сказано!
— Мы точно не знаем, откуда стартовал их «Ковчег», — проговорила в ответ турчанка. — Но нам известно, где он приземлился: к юго-западу от нас, к западу от вас.
— След вора, похитившего наши батареи, вел точно на северо-запад, — прищурившись, напомнил Светлов. — К вам, а не к этим загадочным третьим.
— А те, кто обокрал нас, попытались создать впечатление, будто ушли на юго-восток — к вам. Не знаю, какую цель они перед собой ставили — столкнуть нас между собой или просто заманить погоню в злой лес — до вчерашнего вашего появления у нас мы считали его непроходимым. По чистой случайности похитителей заметили. Мы охотимся с первых дней после высадки, не любим долго обходиться без свежего мяса… Двое зверобоев возвращались с добычей и видели, как воры, оставив ложный след, ведущий к злому лесу, свернули на юго-запад. Мы выслали разведчиков, и те нашли базу нечестивцев. По прямой от нас до нее около семидесяти километров. Она стоит на морском берегу, на полуострове, и с суши к ней ведет узкий перешеек, на котором расположен наблюдательный пост. Пройти мимо незамеченным невозможно ни днем, ни ночью: как только начинает темнеть, они пригоняют туда трактор и включают фары… Вот таков наш враг, Олег-бей. Коварный, наглый и предусмотрительный.
— И я должен поверить во все это на слово? — скептически склонил голову на плечо Светлов.
— Мы можем отвести тебя туда, чтобы ты смог увидеть врагов своими собственными глазами. Но у нас есть доказательство, за котором не нужно далеко ходить. Ты говорил, что одного из воров вам удалось убить?