Альв

О такой сумме, как, впрочем, и о том, что Альв носит драгоценности, изготовленные самим мастером Челлини, Яков даже не помышлял, но собеседникам этого, разумеется, не показал. Не дрогнула и Альв.

– Тридцать, – сказал Яков, прикинув в уме возможные колебания в цене.

– Двадцать одна тысяча…

Торг продолжался еще около получаса и закончился на сумме в двадцать шесть тысяч золотых флоринов[42].

«Я настолько богата?» – Мысль о том, что она носила колье, сделанное великим ювелиром, не оставляла Альв уже пятый час кряду.

Даже цена драгоценности – а ведь двадцать шесть тысяч золотом наверняка «не совсем точно» отражают истинную цену колье, – так вот, даже эта сумма не произвела на нее такого сильного впечатления, как известие о том, кто сотворил этот шедевр. Потому что в этом случае возникал один весьма важный, чтоб не сказать больше, вопрос: кем является эта напрочь забытая Альв Ринхольф, что может позволить себе все эти драгоценности, включая «волшебные» кольца – «жало» и «ключ» – и произведения ювелирного искусства, наподобие только что проданного колье? И почему Альв так хотела с ним расстаться? С боевыми спицами из секура – нет, а с колье – да.

«Кто же я такая на самом деле? Принцесса? Королева? Правящая герцогиня?» – Вопрос, и даже не один. Много вопросов. Разных и разной степени важности. Но среди них есть и такие, на которые хотелось бы все-таки получить ответ, и чем быстрее, тем лучше. Для нее и для ее мужчины.

Сама ли Альв настолько богата и влиятельна, чтобы покупать и носить такие прекрасные украшения, или она чья-то дочь, сестра или жена? Если она замужем, дело плохо, потому что о том, чтобы расстаться с Йепом, теперь и речи быть не может. Однако если она и не замужем, то ее положение в обществе наверняка накладывает на Альв Ринхольф множество жестких и жестоких по своей природе обязательств и ограничений. И в этом смысле спасибо Блетанду, потому что графский титул Йепа поможет разрешить практически любые сословные проблемы. Ну или большинство из них.

«Если только я не замужем! А если я все-таки замужем? Есть ли у меня дети? И кто он, тот, кто по праву претендует на мою постель? Может быть, не стоит тогда ехать в Штирию?»

Уехать с Йепом куда-нибудь в Гардарику, где их никто не знает, купить дом в Новом городе или Рязани, назваться женой графа Ицштеда, и бог с ней, с ее прошлой жизнью! Можно еще податься за океан или осесть в Великой Британии. Однако, думая об этом, Альв знала, что ни одному из этих планов не суждено сбыться. Что-то важное заставляло ее искать себя забытую, что-то такое, что сильнее любопытства или простого человеческого желания узнать правду. Там, в ее прошлом, была скрыта загадка, скорее всего чреватая серьезными последствиями, смысла которых она, увы, не способна пока постичь. Вполне возможно, это смертельно опасная тайна, но тогда тем более ее надо раскрыть. Жить с такой ношей, не ведая о том, в чем ее суть, опасно даже для виверны. Возможно, для виверны в особенности. К тому же, прибыв на континент, Альв окончательно вспомнила, что она не единственная виверна в мире, из чего следует, что неплохо бы, наверное, найти и других, тех, которые, возможно, захотят и смогут ей помочь.

«Или не захотят! – пожала она мысленно плечами. – В конце концов, кто-то же лишил меня памяти, а значит, кроме друзей, если таковые у меня все-таки есть, имеются и враги, притом враги сильные, способные на такую могущественную волшбу!»

При мысли о врагах она снова вспомнила женщину из своего прошлого, которую, судя по испытываемым при этом эмоциям, Альв ненавидела так глубоко и сильно, что пронесла эту память даже сквозь полное беспамятство.

«Сигрун Гундберн… Золотая Зигги… Первая Среди Равных…»

К сожалению, ничего больше об этой красивой женщине Альв вспомнить не могла. Разве только то, что Зигги одевалась в роскошные светлые платья, носила сказочные драгоценности и вспоминалась исключительно в роскошных интерьерах дворцов и замков. Впрочем, сама Альв, судя по отрывочным воспоминаниям и тем драгоценностям, что были на ней в день переноса, ни в чем этой суке не уступала. Ни в платьях, ни в бриллиантах.

«Но что все-таки тогда со мной произошло?»

Как Альв оказалась в Себерии? Почему обеспамятовала? Кто были те другие – мертвые люди, что перенеслись вместе с ней? И что за взрыв – а Йеп утверждает, что это был именно взрыв, – произошел в ту ночь на заснеженной поляне?

«Ох мне!» – топнула она мысленно ногой и уставилась в ростовое зеркало, перед которым сейчас стояла.

Ну что сказать… Она была красива. Тут ни добавить, ни убавить. Даже в этом «простом» дорожном платье – бархатный роб с отложным воротником, темно-синий, расшитый еще более темным растительным узором, и котта из светло-серой испанской шерсти с аппликациями из синего и голубого атласа. Наряд дополняли сафьяновые «русские» сапожки на высоком «французском» каблуке, лайковые перчатки и темно-серое манто с капюшоном, подбитое мехом голубой норки. А вот от корсета, учитывая удобство в дороге и собственную хорошую фигуру, Альв отказалась, поддев под платье лишь шелковое белье в три слоя и шелковые же чулки. И телу приятно, и блохи не заведутся!

– Ты прекрасна! – нарушил молчание Йеп, наблюдавший за ней со стороны.

– Это бесспорно! – отмахнулась она, но про себя довольно улыбнулась.