Город чудес

— Этому придет конец, — взмахом руки она указывает на собственное тело. — И все будет так, словно то, что ты сейчас видишь перед собой, никогда не существовало.

— Ты просто исчезнешь?

— Да. Исчезну.

Он склоняет голову.

— Но… Но это несправедливо.

Она улыбается с отчаянием.

— Знаю.

— Это неправильно! Я не могу потерять тебя, вернуть и снова потерять.

— Я знаю, Сигруд. Знаю. Но все так и будет. Обязательно будет. — Она тянется к нему, хватает за руку. — Все заканчивается. Ты это знаешь. Даже боги в конце концов умирают. И со мной случится то же самое.

Он вытирает слезы, смущенный тем, что заплакал.

— После тебя и Мулагеш, после Хильд и Сигню… я… я не хочу снова остаться один.

— Я знаю. Знаю, Сигруд. И мне очень жаль. Но послушай меня. Мы все — лишь сумма наших мгновений, наших поступков. Я умерла, Сигруд, — умерла, делая то, во что верила. И снова за это умру. Но если жизнь моя была правильной, то мои поступки отразятся, словно эхо. Те, кому я помогла, те, кого я защитила, — они понесут мои мгновения дальше. И это не так уж мало.

— Ты говоришь это мне, — произносит Сигруд, — человеку, чьи мгновения — всего лишь перерезанные глотки, печаль и ожидание во тьме.

— Но если бы ты не сделал то, что сделал, — не уступает Шара, — я, безусловно, не прожила бы так долго. И лично мне это бы совсем не понравилось.

Он шмыгает носом.

— Ненавижу с тобой спорить. Ты всегда побеждаешь.

— Что ж, утешься тем, что это, скорее всего, моя последняя просьба, — говорит Шара.

Он кивает, опять шмыгает носом и расправляет плечи.

— Итак, Олвос. Она где-то рядом с усадьбой губернатора полиса — да?

— В каком-то смысле, — говорит Мальвина.