– Гастек, или ты подвинешься, или я его подвину. Не потерплю хамства в собственном офисе.
Нежить сползла на пол.
– Я не намеревался тебя оскорблять.
– Отлично, сделаю вид, что не обиделась. Итак, чего тебе нужно?
– Как ты себя чувствуешь? Целы ли кости? Нет ли открытых ран?
– Нет. К чему столь внезапная забота о моем здоровье?
– Не случалось ли приступов головокружения? Ощущения прилива крови к конечностям после застоя? Легкого покалывания в груди и вдоль шеи, только исходящего изнутри…
Я уперла руки в бока.
– По каким конкретно причинам ты решил описать начальную стадию заражения вирусом Immortuus?
Вампир подкрался ближе.
– Причина только одна.
– Я не превращаюсь в упыря, Гастек.
Это невозможно физически. Моя кровь сожрала бы вампирские микробы на завтрак и попросила бы добавки. Мне никогда не стать нежитью – как и оборотнем.
Вампир осторожно приблизился еще на шаг.
– Пожалуйста, дай посмотреть твои зрачки.
– Говорю же, я не инфицирована. Меня не кусали.
– Сделай одолжение.
Я наклонилась вперед.
Вампир приподнялся и заглянул мне в лицо. Мы смотрели друг на друга – мертвец и я, – и меж нами оставалось меньше дюйма пространства. Мы почти соприкасались. Я заглянула в глаза упыря. Когда-то они были голубыми, теперь же из-за воздействия вируса капилляры расширились и налились красным. Там, в глубине, горел голод – всепоглощающая, неутолимая жажда. Если Гастек хоть на волосок ослабит контроль, выродок вопьется в меня, разрывая плоть в поисках горячей крови. По крайней мере, попытается. И тогда я его убью. Размозжу его мерзкие мозги, расплющу, как комара. И это меня лишь порадует – даже доставит удовольствие.
Вот бы прикончить их всех… Пройтись по пищевой цепочке Племени – до самого Роланда, их легендарного лидера. У нас есть что обсудить, вот только беседу придется отложить, пока я не наберусь сил: сейчас он способен не моргнув и глазом стереть меня с лица Земли.