На берегах Гудзона. Голубой луч. Э.М.С.

22
18
20
22
24
26
28
30

— Может быть у вас есть еще какие-нибудь дела на берегу, Саундерсон? Через час мы отплываем.

Недалеко от безобразного толстопузого парохода, покачиваясь на водах залива, стояла белоснежная, стройная яхта. В трюме и в кочегарке пересыпали лопатами уголь. Один из кочегаров, худой, болезненного вида человек, сошел с мостика и исчез среди толпы, заполнявшей гавань. Юноша с темными кудрями, топтавшийся здесь с раннего утра, пошел следом за ним.

— Вы готовы? — спросил он.

Кочегар кивнул.

— Где деньги?

Юноша потащил кочегара за собой, затащил его в ближайший двор и передал ему несколько кредитных билетов.

— Получай и смойся!

Из труб белой яхты валил уже тонкий синеватый дым: она была готова к отплытию.

Юноша с темными кудрями взбежал на мостик. Один из матросов остановил его:

— Вам чего?

— Мне надо видеть капитана! — сказал он с сильным итальянским акцентом.

Матрос повел его к капитану.

— Господин капитан, ваш кочегар Даниэль Клок попал часа два тому назад под экипаж и лежит в больнице. Он прислал меня, чтобы заместить его.

Капитан досадливо наморщил лоб.

— Документы есть?

Темноволосый юноша достал из потрепанного бумажника бумагу, в которой было сказано, что предъявитель сего, Бенито Глориа, двадцати лет, гражданин Соединенных Штатов, уроженец города Канзаса, работал на пароходе «Миссурия» в качестве кочегара.

— Я нечаянно залил водой то место, где указано число, — заметил юноша, но разобрать все же можно: июль 19…

Капитану некогда было терять время; владелец судна должен был вот-вот явиться. Второй кочегар был совершенно необходим, а этот парень предъявил документы, да и производил хорошее впечатление.

Кочегар был принят.

К пристани подкатил автомобиль, из него вышел худощавый, высокого роста человек с проседью и резкими чертами лица и стал подыматься на белую яхту.