Однажды Гарвей получил от Джэка Бенсона, рабочего с одного из заводов Уорда, письмо, в котором тот просил Гарвея принять его, так как он имеет сообщить ему важные сведения, касающиеся убийства Роулея.
В ближайшее воскресенье Гарвей встретился с ним в квартире Грэйс.
— Я убежден, что Роулей пал жертвой своих политических убеждений, — заявил Бенсон, — и полагаю, что это убийство совершено женщиной по имени Мюриэль Брайс, или, по меньшей мере, оно ею подготовлено.
— Объясните подробней.
— На следующий день после убийства я слышал, как один из надсмотрщиков на нашем заводе, Брас, которого все знают как шпиона, сказал своему товарищу: «Не является ли это делом рук красивой Мюриэль?» — причем собеседник его переспросил: «Мюриэль Брайс?»
— Как могло случиться, что он был так неосторожен в разговоре? — заметил Гарвей.
— Он был пьян и, кроме того, думал, что они одни в помещении.
— Только на одном этом основывается ваше подозрение? — спросила Грэйс разочарованно.
— Я знаю, что эти слова сами по себе ничего не означают, но они показывают, что существует женщина, которой можно приписать такое преступление. С тех пор я разыскиваю по всему Нью-Йорку женщину с этим именем, но безрезультатно. Правда, одну женщину с таким именем я нашел, но это слепая семидесятилетняя старуха, жена одного мелкого лавочника. Само собой разумеется, что моя работа не дает мне возможности уделять много времени розыскам, и я поэтому обращаюсь к вам, г. Уорд.
— Я вам очень благодарен, — сказал Гарвей и записал имя женщины. — Скажите, в каком цехе вы работаете, чтобы я мог, в случае надобности, разыскать вас.
Джэк Бенсон слегка смутился и неохотно заметил:
— В настоящее время это не совсем удобно, г. Уорд.
— Почему?
Молодой рабочий с удивлением посмотрел на Гарвея.
— Неужели вам неизвестно, что рабочие на заводе вашего отца потребовали повышения платы и что г. Уорд отверг это требование?
— Нет; должен сознаться, что я никогда не интересовался делами отца.
— В ближайшие дни должна начаться забастовка. И как для вас, так и для меня было бы нежелательно…
— Понимаю. Но, быть может, вы мне сообщите ваши требования, и я попытаюсь уговорить отца.
Побеседовав еще немного с Бенсоном на эту тему, Гарвей заявил:
— Я должен признать справедливость ваших требований и сегодня же напишу об этом отцу. А если мне не удастся убедить его…