– Почему? Слушай, ты меня уговорил остаться и присоединиться…
– Ты был добровольцем.
– Ладно, добровольцем. На меня подействовало, как ты кипел и брызгал желчью насчет врага, которого мы опрокинем обратно в океан. Ты говорил про Польшу и Францию и про то, как дрались филиппинцы под игом оккупантов. Я здорово купился на это. Только одного ты мне не сказал.
– Чего же это?
– Что никогда ни одно подполье не освободило своей страны. Их выручали только вторжения извне. А
Наступило молчание. В этих словах было слишком много правды, но об этой правде не позволял себе думать ни один человек из роты. Нарушил молчание Морри:
– Капитан?
– Говори, Морри.
Морри был бойцом, а потому гражданином с правом голоса.
– Откуда Джо так хорошо знает, о чем говорит? История не повторяется. Да и к тому же нам могут помочь. Англия, например, – или даже Россия.
Бенц фыркнул:
– Слушайте молокососа! Мальчик, Англия так же раздавлена, как и мы, только похуже. И Россия тоже. Пора повзрослеть, мальчик, хватит грезить наяву.
Мальчик посмотрел на него со злостью:
– Откуда ты знаешь? Мы знаем только то, что они нам говорят. А их слишком мало, чтобы держать весь мир, всех и каждого, все время и повсюду. Мы так и не смогли стереть с лица земли племена индейцев. И они нас не сотрут,
Бенц пожал плечами:
– Ладно, согласен. Давайте все споем «Страна моя, это ты», а потом прочтем вслух клятву скаута. Морри будет счастлив.
– Спокойнее, Джо!
– У нас свобода слова, правда ведь? Я что хочу знать: как долго это протянется? Мне надоело конкурировать с койотами за право поедания местных кроликов. Вы знаете, что я хорошо дрался и ходил в рейды. Помните ведь?
– Ты бывал в нескольких рейдах, – подтвердил Морган.
– Отлично. Так вот, я бы тянул эту лямку сколько угодно, если бы у нас был разумный план. Вот почему я спрашиваю: сколько еще времени это планируется тянуть. Когда выступать? По весне? После Нового года?