В какой-то момент он понял, что спускается к морю уже сорок минут, а моря всё ещё нет. Оно по-прежнему шумело где-то вдалеке, но по-прежнему непонятно, в какой стороне.
Идти становилось страшно.
На следующей развилке он свернул направо.
Что-то стрекотало в кустах, приглушённо лаяли где-то собаки, лёгкие порывы ночного ветра шевелили листву, и невидимое море шумело ровным, однообразным гулом.
Треснула ветка.
Лазарев замер на месте и задержал дыхание.
В черноте перед собой он увидел белую человеческую фигуру. Она стояла на месте и не двигалась.
Ему захотелось убежать, но ноги будто приросли к земле; он не мог оторвать взгляд от неразличимой белой фигуры.
Фигура сделала несколько шагов навстречу. Лазарев понял, что это старик в длинном белом халате.
Он был бледен, с чёрной коротко остриженной бородой, с морщинистым лицом и высоким лбом.
Задрожали пальцы.
Старик сделал ещё несколько шагов и подошел ещё ближе, на расстояние вытянутой руки. Лазарев увидел его глубоко посаженные угольно-чёрные глаза и бледные пересохшие губы.
Старик стоял перед Лазаревым и ждал. Кажется, он ждал вопроса. И Лазарев решил спросить.
– Где море? – неожиданно для самого себя спросил он.
Старик медленно поднял руку и ткнул указательным пальцем ему в лицо.
– Море здесь.
По телу пробежал лёгкий электрический разряд.
II