На следующее утро
Недертон проснулся в полутемной спальне от тихих звуков в кухне: там Рейни кормила Томаса завтраком.
Он вспомнил бота, зловонную мостовую, лазерный луч из пистолета Фиринг на обгорелом габардиновом жилете. Махнул ночнику, махнул второй раз, чтобы уменьшить яркость, и нахмурился, увидев, сколько одежды разбросано на полу. Вещей Рейни там не было, как не было и ничего из того, что он надевал в Чипсайд.
На полу лежала одежда, из которой ассемблеры изготовили его костюм, преобразившаяся обратно, пока они с Рейни спали. Та же судьба, очевидно, постигла и шпагу-трость. Полосатые фланелевые подштанники не обманули ожидания Рейни, но и они исчезли.
Недертон сел, не зная, болит у него шея из-за схватки с Берти или из-за интерлюдии с Рейни. Встал, надел халат, прибрал разбросанную одежду – что-то повесил в платяной шкаф, что-то сложил в секретер.
Он ничего не рассказал Рейни про визит к Фиринг, только что побывал у нее. Впрочем, Рейни занимали исключительно фланелевые подштанники. Про Юневича он, конечно, тоже не говорил, хотя все время повторял фамилию про себя, чтобы не забыть до разговора со Львом. И тем, как нечаянно закоротил Берти, тоже не похвастался. Позже, когда можно стало рассказать, ему очень не хватало трости, чтобы изобразить все с должной драматичностью.
Он, моргая, вошел в кухню. Томас сидел на высоком стуле, а рядом, на краю стола, устроилась одна пандаформная треть нянюшки, как-то ухитрившись скрестить почти шарообразные задние лапы.
– Только что звонила Лоубир, – сказала Рейни, занося Томасу в рот ложку питательной смеси, которую тот сразу вытолкнул языком, так что кашица оказалась на подбородке. – Не хотела тебя будить. Напомнила, чтобы ты как можно скорее позвонил. Кому – не сказала. Завтрак?
– Сперва позвоню. – Недертон языком вызвал эмблему Льва.
– Уилф, – ответил Лев. Только голосом, эмблема с двумя тилацинами стала ярче.
– Надо опять встретиться, – сказал Недертон. – И чтобы твоя труппа была.
– Там же, – ответил Лев. – Выхожу.
– До скорого. – Недертон разорвал соединение, тилацины потускнели. – Опять в «Денисовское посольство», – сказал он Рейни, вытиравшей Томасу рот.
– Знаю, тебе не терпится послушать, как родственники отравляют ему жизнь на Чейни-уок.
– Извини, что не буду завтракать. Ее поручение. – Он имел в виду Лоубир. – Только сперва в душ.
– Да уж, – чопорно заметила она. – Кстати, Верити узнала про джекпот.
– Когда?
– Когда ты был в Чипсайде, но вчера я была не в настроении тебе рассказывать. Боюсь, это моя вина, что она узнала так рано.
– И как она?
– Вроде бы нормально, хотя тут у тебя больше опыта, чтобы судить.