– Иногда я думал, все в порядке, а через день или два у них начиналась истерика.
– Тлен считает, что Верити держится молодцом. Но не заставляй Льва ждать.
Недертон вернулся в спальню, повесил халат и зашел в душ.
– Не слишком теплый, – приказал он душу. – Короткий холодный импульс в конце ополаскивания.
Как только потекла вода, запульсировала эмблема Тлен.
– Да? – отозвался он.
– Рейни нечаянно ей проболталась, – сказала Тлен. – Верджил слышал разговор, хотя уже почти все знал от Коннера. Севрин, шофер и финансовый менеджер, тоже слышал, но либо догадался раньше, либо на редкость хладнокровен. Все приняли информацию достаточно спокойно, хотя они еще не знают про вымирание.
Включились распылители скраба. Недертон поморщился. Для Тлен вымирание относилось исключительно к животному миру и эмоционально затрагивало ее куда сильнее, чем гибель восьмидесяти процентов человечества. Потому-то она и прожила почти двадцать лет с траурными татуировками, которые теперь бродили по стенам ее кошмарной юрты.
– Что они сейчас делают?
Очистка скрабом закончилась, и душ начал его намыливать.
– Севрин следует указаниям своего диспетчера, поэтому мы не знаем, какова их конечная цель.
Включились холодные струи. Недертон дождался, когда их сменит теплый воздух для сушки, и только тогда сказал:
– Я иду в «Денисовское посольство».
– Ты должен быть в дроне.
– Это по делу Лоубир, – ответил Недертон. Он всегда радовался случаю не выполнить указания Тлен.
Сушка прекратилась.
Тлен, не попрощавшись, разорвала контакт.
Недертон почистил зубы, вернулся в спальню, оделся, выбрав лучший неформальный пиджак. В конце концов, встреча будет деловая и очень серьезная, хоть и загадочного свойства.
Юневич, еще раз напомнил он себе.
79