Арчи Грин и заклятие ворона

– Рипли хотел стать темнохимиком, – глухо проговорила Катерина. – У него были большие планы по написанию чёрной магии.

Её остекленевшие глаза тупо смотрели в пустоту.

– Какие планы? – уточнил Хоук.

Молчание.

– Катерина, скажи, зачем Рипли хотел стать темнохимиком? Что он собирался сделать?

Катерина на мгновение перестала тереть руки. Её глаза вдруг вспыхнули неистовым огнём.

– Переписать «Опус магус», что же ещё! – выпалила она высоким насмешливым голосом, неприятно напомнившим Арчи голос «Гримуара». – Ему только это и было нужно! Это был его план. Провозгласить начало тёмной эры магии! – пронзительно визжала Катерина. – И вы ничего не сможете сделать, чтобы этому помешать! Единственный, кто мог остановить чёрную магию, – это Фабиан Грей, но он мёртв! А жалкий Арчи Грин даже не догадывается, какая роль ему уготована!

– К-какая роль? – испуганно воскликнул Арчи. – При чем здесь я? О чём ты говоришь?

Злая улыбка исказила губы Катерины.

– Видишь? – спросила она, и её ожившие глаза злорадно заблестели. – Он ничего не знает! – Она в упор посмотрела на Хоука. – Как и ты!

Теперь Катерина смотрела на них с безумным злобным торжеством.

– Фелиция Найтшейд, моя пра-пра-пра-прабабка, говорила, что когда Грей чудом вышел из «Книги пророчеств», он лепетал всякий вздор, будто помешанный. В основном это была полная чушь, но одно он повторял снова и снова: «Только Греи смогут спасти магию». Слышите? Не Грей, а Греи!

Арчи в остолбенении уставился на неё.

– Но я родился через триста пятьдесят лет после этого!

– Да, – лукаво ухмыльнулась Катерина, – но твоя судьба намертво связана с судьбой Фабиана Грея. То, что Грей увидел в «Книге пророчеств», имеет самое прямое отношение к тебе!

Арчи в ужасе смотрел на неё. Его сердце бешено колотилось. Неужели это и есть последняя развилка его судьбы? Возможно ли, что именно ему предназначено спасти магию от Тёмного пламени вместо Грея? Голова Арчи шла кругом.

И тут железная дверь снова с грохотом распахнулась, и в комнату ворвался Румольд. Он подскочил к Катерине и с силой встряхнул её за плечи.

– Довольно! – закричал он. – Ну-ка, выпей это.

Он поднёс к губам Катерины пузырёк с каким-то снадобьем, она послушно выпила его – и мгновенно успокоилась. Первым делом она снова принялась тереть руки. Сначала быстро, потом всё медленнее и медленнее, пока наконец не застыла, мерно хлопая в ладоши, как будто пыталась унять беспокойство.

– Ты её расстроил, Гидеон, – набросился Румольд на Хоука. – Зачем ты спрашивал её о Рипли? Её разум ещё слишком слаб. Она не отдаёт себе отчёт в том, что говорит.