— Понятно, — повторил канцлер более уверенным тоном, — тогда порядок действий становится ясным. Надо будет подготовить указ о введении особого режима работ с документами по объекту «Мерита». Предусмотреть предоставление соответствующим сотрудникам специального допуска, порядок промульгации сообщений, легендирующих действительное состояние дел, и… все такое прочее. Весьма сложное и… щекотливое занятие, которое потребует уйму усилий и кропотливого труда. Это действительно необходимо?
— Да. И впредь будьте любезны точно исполнять мои указания. Если я сказал «все уничтожить», значит не должно остаться ни одного документа.
— Будет исполнено, Ваше Величество.
— Как я полагаю, — сказал Ламарк после некоторой паузы, — Вы решили отказать Шамону. Я осмеливаюсь дать Вам совет не делать этого.
— Почему?
— Можно ожидать протестов со стороны его многочисленных сторонников и негативной реакции центральных органов Содружества. Их Святейшество всюду пользуется огромным авторитетом и влиянием, — сказал канцлер.
— Дело не в этом. Точнее, не только и не столько в этом, — ровным голосом произнес Ламарк. — Нельзя вечно сидеть меж двух стульев. Ремита либо полноценная часть Галактического Содружества, либо нет, и третьего не дано. Джордж Второй сделал выбор в пользу нашей интеграции с остальным человечеством, но до сих пор мало кто из дворян смирился с его решением. Мы извлекаем из наших контактов с остальными общинами Содружества огромную пользу, а отдавать ничего не желаем. Это неэтично. Честные люди так не поступают.
— За что вас не любит Адольф Бюлов? — спросил Олмир.
— Не знаю. Наверное, за то, что пытаюсь следовать элементарному здравому смыслу. Пропагандирую цивилизованные методы разрешения спорных вопросов и недоразумений. Пользуясь своим служебным положением, при малейшей возможности останавливаю поединки и всячески преследую самых заядлых дуэлянтов. Запрещаю опасные для здоровья спортивные соревнования. Короче говоря, всеми силами истребляю так называемый дух рыцарства.
— Граф Ламарк является лидером влиятельного политического течения, борющегося за приближение нашего образа жизни к принятому в Содружестве, — вставил Краев, уважительно поглядывая на исполняющего обязанности начальника Службы безопасности.
— Вы не совсем точны. Называя вещи своими именами, следует сказать следующее, — счел нужным поправить канцлера Ламарк. — Я разделяю взгляды небольшой, к сожалению, части наших сограждан, считающих, что пора забыть о своей исключительности. Мы абсолютно такие же люди, как и на прочих планетах Содружества, и должны жить по-человечески. Простая и кристально ясная позиция. Однако большинство ремитцев, находясь в плену устойчивых стереотипов, считают даже разъяснение ее кощунством.
— Служители называют последователей подобных взглядов самыми опасными еретиками, — добавил канцлер.
Ламарк-то, оказывается, мой идеологический союзник, надо будет получше узнать его, решил Олмир и спросил:
— Ответьте, пожалуйста, на такой вопрос: если я скажу Шамону «нет», это как-нибудь отразится на исполнении вами служебных обязанностей?
— Вы хотите узнать, можно ли будет мне доверять? Надеюсь, этот вопрос чисто риторический. Все мои предки верой и правдой служили Дому Медведя. Я получил специальное воспитание, в свое время дал торжественную присягу. Что бы ни произошло, я был, есть и буду Вашим верным соратником и слугой. Никогда не предам интересы королевства и Вашего герцогства, какую бы политику Вы ни проводили. Конечно, мои мысли и чувства останутся при мне. И поскольку Вы оказали мне честь, назначив королевским советником, при каждом удобном случае я буду рекомендовать Вам то, что считаю правильным. Но при этом, естественно, подчиняться принятым Вами решениям.
— Ясно. Признаюсь, что я еще не принял решения насчет наших отношений с КЗЧ. Чтобы вас успокоить, скажу лишь, что если я и откажусь от сотрудничества, то… — Олмир сделал паузу, прислушиваясь к внутреннему голосу, а затем уверенно произнес: — то не со ссылкой на невежливость Шамона. Найду более весомый аргумент. Ладно, оставим это. У меня к вам еще один вопрос. Вы стали заместителем Кокроши совсем недавно — месяца три назад, не так ли? За какие заслуги?
Канцлер вздрогнул и настороженно огляделся по сторонам. Всегда, когда заходил разговор о деятельности разведывательной службы, ему казалось, будто кто-то подслушивает.
— В разведке я оказался случайно. В интересах моих основных обязанностей возникла необходимость выполнения одного… специального проекта. Кокроша предложил мне возглавить акцию потому, что достойной кандидатуры его главы среди кадровых разведчиков в то время не оказалось.
— Что за акция?
— Исключительной секретности, Ваше Величество, — прошептал канцлер, поеживаясь.
ebooksa