– Заколки для волос, – с готовностью ответила продавщица и, плавно скользнув за прилавок, извлекла темно-синюю бархатную подставку. Вспыхнули три бриллиантовые звезды, одновременно далекие, холодные и влекущие глубоким синим огнем. Посмотришь чуть дольше – обожжет до костей. Бастиан задумчиво дотронулся до звезды кончиком пальца – да, если бы у него действительно была сестра, он подарил бы ей как раз эти звезды.
В светлых волосах Аделин они будут смотреться… Бастиан подумал и решил, что это будет красиво. Он чувствовал себя странно: никогда не покупал подарков девушке.
Примет ли она их?
«Не примет, вернет – прикажу разобрать на булавки. Или выну из оправы и отнесу в банк под хороший процент. Пусть работают», – решил Бастиан, вернув себе привычное спокойно-насмешливое расположение духа, и почти равнодушно сказал:
– Хорошо, я беру их.
Продавщица кивнула и, вынув футляр и светло-розовую упаковочную бумагу, принялась завертывать заколки. Аделин наверняка решит, что столичный урод за ней волочится. Провинциалкам ведь и положено отвечать согласием на все предложения благородных господ с вершины мира – особенно если эта провинциалка ведьма, а благородный господин – инквизитор, и этот благородный господин не только не потащил ее на костер по обвинению в убийстве, а еще и щедрость проявляет.
Бастиан подумал, что провел в Инегене меньше суток, но уже нахлебался тут приключений. Он выписал чек, забрал сверток с футляром, а тут и Готье подоспел со списком.
– Вот, милорд, извольте. – Он протянул листок почти с поклоном и, увидев, что Бастиан сделал покупку, позволил себе довольную улыбку. – Звезды в волосы? Отличный выбор, милорд! Ни у одной девушки таких не будет, это эксклюзивная работа. Поздравляю с приобретением!
Бастиан вышел из магазина с легким ощущением того, что его мягко и аккуратно, но все-таки обвели вокруг пальца. Он пробежался взглядом по списку – девяносто пять имен, и любой из этих мужчин может быть убийцей.
Ювелирная лавочка и ломбард Моше располагалась в подвальчике напротив банка, и Бастиан подумал, что это очень удобно: те, кому отказали в кредите, могут пойти сюда и попробовать продать что-то из золотишка. Он спустился по истоптанным ступеням, толкнул тяжелую дверь и нырнул в сумрак сказочной пещеры с сокровищами. Вдоль стен стояли прозрачные стеллажи с золотыми и серебряными цепочками в деревянных руках-подставках, драгоценные камни сверкали из оправ, и все выглядело так, словно у каждого украшения здесь была своя история. Эту подвеску-бабочку, например, сюда принес пират, который раздобыл ее на одном из островов Заокеанья, выкопав клад, зарытый удачливым коллегой. А этот кулон с сочным сапфиром в россыпи бриллиантов Моше наверняка заполучил у расхитителя старинных кладбищ.
Сам Моше, невероятно жирный, похожий на бледную жабу, восседал за стойкой. Лысина, поросшая редкими рыжими волосами, блестела от пота, в пальцах-сардельках порхали золотые колечки, окруженные сверкающими пылинками от пластинки артефакта: Моше плел цепь. Бастиан кашлянул, Моше приподнял увеличительное стекло с правого глаза и хрипло осведомился:
– Чего изволите?
Бастиан снова вынул свой жетон и ответил:
– Золотые запонки со львом продаете?
Моше кивнул с поистине королевским достоинством.
– Было дело, но сдал партию поставщику и больше не завозил. Эти сволочи с Пешеходной загубили мне всю торговлю, я не могу так крутить цены, как они.
– Мне нужен список тех, кто купил такие запонки, – сказал Бастиан.
Моше снова кивнул и сунул лапищу куда-то под стойку – вынул какой-то старый журнал с кругами от чайной чашки на обложке, выдрал из него страницу, на которой было чистое место, и взялся за перо.
– Две персоны, – произнес он. Перо в его пальцах прыгало и плевалось чернилами. – Если бы не твари с Пешеходной, было бы сто две. Сижу вот теперь из-за них, чтоб им болотный бес приснился.
Бастиан понимающе кивнул и опустил пониже руку со своим свертком. Моше протянул ему листок и поинтересовался: