Эннио выключил запись и посмотрел на гостей.
— Врачи вам говорили, что еще три-четыре часа и вы бы умерли от гипоксии?
Конокомовцы кивнули. Сноу немного помолчал, потом заговорил:
— Синьор Дельпьеро, я не знаю, как выразить вам нашу…
— Бросьте, синьоры. Это моя работа. А вам просто повезло.
— Нет, если бы не вы, то и не знаю, чем бы все дело кончилось… — сказал Айво. — Вернее, знаю, чем. Так что мы с Ричардом ваши должники.
— Скажите, синьор Дельпьеро, а при нас были какие-нибудь вещи? — осторожно спросил Сноу.
Простодушный итальянец не увидел некоторой двойственности вопроса, или не захотел увидеть:
— Да, ваши коммуникаторы оказались при вас, но были полностью разряжены. Даже мезонная батарея, предназначенная только для подачи сигнала SOS с координатами. Поэтому вас и засечь никак не удавалось.
— Понятно. А еще что-нибудь? Фонари, кислородные баллоны…
— Нет, синьор Сноу. Впрочем, я вас не обыскивал. Если вы потеряли что-то ценное, то вам надо обратиться к медикам в первую очередь. Они вас сразу раздевать начали.
— Да, конечно. Но ничего ценного не пропало, нет. Так, одна вещица… дорога как память.
— Шар? — спокойно спросил Дельпьеро.
Блумберг слегка вздрогнул.
— Да. Где он? — с надеждой в голосе произнес Сноу.
— Не знаю. Просто вы несколько раз там в ущелье говорили про какой-то шар, который нельзя потерять. Но никакого шара при вас не было, скузи[30].
— А вы не могли бы точно припомнить, что я говорил про шар? — с надеждой спросил Сноу. — Или, быть может, мой коллега Блумберг что-то говорил?
Итальянец улыбнулся и посмотрел на Айво:
— Нет, синьор Блумберг не мог ничего сказать, он был без сознания. А вы говорили что-то насчет того, что надо будет то ли вернуться, то ли найти что-то, я толком не разобрал. И несколько раз прозвучало слово шар, это я четко расслышал. Вот и всё.
Детективы поблагодарили спасателя, допили холодное пиво и вышли на улицу, где по-прежнему нещадно палило местное солнце. Неподалеку виднелись относительно высокие здания центра Йеллоутауна.