Память, что зовется империей

Кольцевая композиция. Искусственная.

Взамен она посмотрела в глаза Девятнадцать Тесло на миг дольше приличного и спросила:

– Что Искандр обещал тебе за то, чтобы ты поддержала Лсел?

– Не мне, – сказала Девятнадцать Тесло. – Его императорскому величеству.

Она покачнулась на каблуках, подобралась и поднялась, словно давая Махит время осмыслить это распускающееся откровение. Вспомнить болезненный жар рук Шесть Пути на запястьях, его ужасную слабость, словно его терзала какая-то быстротекущая болезнь.

Протянула руку, чтобы Махит пришлось ее коснуться – принять помощь, чтобы подняться, даже несмотря на мысль: «Искандр, засранец, ты убедил императора Тейкскалаана, что он никогда не умрет».

Глава 10

Нет звездной карты,

что не видели

ее недремлющие очи или не кроила

ее огрубевшая копьеносная длань, и такой

она пала – истинным капитаном.

Пала, как император, а кровь ее окрасила мостик,

Где смену за сменой стояла она.

Из «Энкомии павшим с флагмана „Двенадцать Распускающийся Лотос“», первые строки о смерти действующего капитана Пять Иглы* * *

[…] в этом секторе мы всегда находились между чужими державами – ума не приложу, почему наши предки решили поместить нас в такую позицию, чтобы от нас требовалось сперва склониться к Тейкскалаану, а затем – к системе Свава, или Петрикор-5, или Нгуен – в зависимости от того, кто возвысится у нас на границе, – но мы храним единственный доступ к прыжковым вратам и потому являемся узкой и значительной дорогой, которой приходится пройти каждой из держав. И все же я не могу представить для нас суверенитета лучше, когда силы станционников принадлежат самим станционникам, не растрачиваются на выживание […]

ТАРАЦ // НЕ ДЛЯ ЧУЖИХ ГЛАЗ // ЛИЧНОЕ «Записки о новом Лселе», датировано 127.7.10-6П (по тейкскалаанскому летоисчислению)

В одноразовых перчатках – в таких Махит убирала бы дома на Станции мусор – Семь Шкала избавился от ксаутля под ее присмотром. Он ждал, когда она вернулась к своей двери – подошла к миске с инфокартами так, будто последнего часа и не было, с единственной разницей в виде перебинтованной руки и опаляющего осознания, что именно Искандр продал империи. То есть почти без видимой разницы.

Семь Шкала положил ксаутль в пластиковый пакетик, подумал, затем забрал и саму миску.

– Не уверен, что смогу правильно ее отмыть, – сказал он, извиняясь.

– Что насчет инфокарт? – спросила Махит. – Их отмыть можно? – Она не собиралась терять доступ к тем крохам информации, которые выпытала у Города.

– Вряд ли. Но в перчатках вы сможете их раскрыть и прочитать перед тем, как я отправлю их в автоклав и печь.