Харуун вздрогнул.
– Кто ещё знает? ― спросил он.
– Не бойся, старик Авель вас не выдаст, ― усмехнулся Прим. ― И что будешь делать с таким раскладом? Как будешь голосовать, когда Трейвендес на следующей неделе объявит голосование? Молчишь?
– Если никто законы не соблюдает, ― сказал Харуун, ― то надо их менять.
– Ну иди, заори об этом на площади и увидишь, что будет. Это таким, как Кайра, это позволено, а тебе нет.
– Зачем она изобретала свои штуки? Она могла навлечь на нас гнев богов, ― произнёс Харуун и сам услышал беспомощность в своем голосе.
– А кто знает, есть ли те боги?
Харуун отшатнулся.
– Ты безумец! ― воскликнул он. ― Ты безумен, старик!
Он поднялся, у двери остановился.
– Только не говори, что ты Кайру и научил этой ереси! ― обвиняюще прошипел он.
– Не я, ― спокойно ответил Прим. ― Не я.
Харуун выбежал прочь, не раздумывая.
Слова старого летописца что-то глубоко затронули в его сердце. Бесцельно Харуун отправился к себе, но дома не сиделось. Он взял ведёрко, вылил остаток воды в фильтр и отправился за свежей водой. К его досаде, он опоздал и пришлось занять длинную очередь. Уже был час, когда горожане, кое-как покончив с дневными хлопотами, заботились о завтрашнем дне и шли набирать воду, чтобы завтра наполнить ею фляги, чтобы завтра ею умыться, напоить детей, сварить суп, если будет позволено.
Харуун занял очередь за Келтесом Пирсом, и тут же сзади со своим ведёрком пристроилась Офелия.
– Ишь ты, ― сказала она, ― который раз пересекаемся.
– Ага, ― ответил Харуун. У него не было желания разговаривать, и он отметил, что не у него одного. Обычно очередь за водой была местом для того, чтобы почесать языком, но сейчас горожане молчали, словно придавленные всеми событиями, которые произошли за день. Харуун выглянул из-за спины стоящих впереди, вытянул шею и бросил взгляд туда, где поодаль от колодца стояло позорное бревно.
Олли и Стернс сидели там, куда же им было деться? Две стражницы охраняли их, поникших, опирающихся спинами друг на друга, и даже с такого расстояния Харуун увидел вьющийся над ними рой мух.
Он встал прямо и больше не смотрел в ту сторону.
– А каково сейчас там ей! ― донеслись до его уха слова, опасливо сказанные вполголоса, и он вздрогнул, поняв, что это какая-то горожанка не сдержалась, говоря своей соседке о Кайре.
ebooksa