Неофиты преобладали — юные лица, слабые тела. Группками стояли адепты — надменные лица, крепкие тела. И особняком наставники — спокойные, умудрённые лица, дряхлые тела.
Вся эта тусовка растянулась вдоль стен, кое-кому достались сидячие места. Место в центре Зала — лобное место — было свободно, если не считать горы измельчённых трупов и нескольких фигур, одетых в чёрные балахоны. Одной из фигур был старый фомор, сжимающий в когтистой лапе длинный посох; трое студентов принялись выгребать из ковша шевелящиеся телеса.
Эйнита, совершив у порога традиционный поклон, продолжила путь. Сильвер шагал по пятам, а потому смог разглядеть Боба Бренчли во всех подробностях.
На поверку это оказался довольно неприятный тип — рыхлый, но в то же время скользкий, словно протухшая рыба. Телосложением Чистюля походил на грушу: узкие плечи, ручки-веточки и внушительная талия, содержавшая в себе основной вес, из которой торчали короткие ноги. Серое, невыразительное лицо довершало картину. Кучерявая голова действительно перебинтована.
Чистюля с неприкрытым изумлением наблюдал, как напротив его «материала» вырастала гора мертвечины, добытой противницей. Эйнита тем временем поравнялась с долговязой фигурой фомора. Бренчли собрался было ухмыльнуться, но тут же съёжился под взглядом тёмного эльфа. Сильвер с трудом подавил желание сунуть эту карикатуру на человека в кучу расчленённой мертвечины.
— Моё почтение, господин, — кивнул киллер ректору. — Славный денёк для чьей-нибудь смерти, не правда ли?
Фомор вяло улыбнулся, затем указал посохом на ряды собравшихся:
— Найдите себе места. Вас позовут.
Сильвер кивнул и перевёл взгляд на Эйниту. Серые глаза девушки — спокойная гладь, под которой притаились духи мщения, — с готовностью приняли взгляд наёмного убийцы.
Если для подобных обстоятельств и существовали адекватные фразы, пришедшиеся бы кстати, столетний эльф их не знал. Прощаться вроде бы ещё рановато, однако вскоре могло оказаться и поздно. Сильвер не умел прозревать будущее. Поэтому пришлось ограничиться жизнерадостной улыбкой, совершенно ему несвойственной, а также бодрым кивком.
Чувствуя себя полным придурком, он направился к тесным зрительским рядам. Неожиданно киллер подметил одну странную деталь: никто из друзей-студентов не спешил пожелать Эйните удачи. Не могло того быть, чтобы у столь молодой, привлекательной особы среди всей этой многоликой толпы не нашлось хотя бы пары приятелей. Сильверу пришлось напомнить себе, что все они, как ни крути, Создания Тьмы. Кто по рождению, а кто по призванию. Ещё Повелитель говорил, что после неминуемого поражения Света у Зла не останется настоящих врагов, кроме самого себя…
Погружённый в раздумья, тёмный эльф был вынужден остановиться. Путь преградила длинная скамья с рассевшимися на ней неофитами.
Ксур быстро решил проблему.
— А ну, — рявкнул тролль, — кыш отсюда!
Студенты бросились врассыпную, освободив гораздо больше пространства, чем требовалось. Никто не решился спорить с грозной компанией (кто знает, вдруг это великие маги с континента, приехавшие погостить). На фоне рослых Детей Ночи Робинс смотрелся жалким аппендиксом.
Сильвер сел между гангстерами. Рядом с Долтуром оказался какой-то высушенный временем гоблин, зябко кутавшийся в чёрную мантию. На тролличьи крики и студенческую беготню он не обратил ровным счётом никакого внимания.
Студенты тем временем закончили выгрузку «материала» Эйниты. Куски мёртвой плоти норовили выбраться из общей груды, чтобы ползти, извиваясь, в неизвестном направлении. Гора «материала» Чистюли, хотя и не подавала пока признаков противоестественной жизни, смотрелась не менее внушительно. Тошнотворная масса для безумного, Чёрного искусства. Обе заготовки равнялись в высоту примерно двум метрам.
Отправив металлический ковш обратно в тоннель, неофиты отложили лопаты и направились к дуэлянтам. Эйнита и Чистюля успели занять исходные позиции и теперь пожирали друг друга зубастыми взглядами. Студенты присели, взяли в руки толстые чёрные цепи и принялись крепить их к ногам обоих противников. Ни один дуэлянт в итоге не мог сделать больше короткого шага в одном направлении. Ректор, внимательно следивший за всей процедурой, сунул ключи от замков в карман балахона.
Неофиты удалились. На Арене остались лишь противники, разделённые десятком метров свободного пространства, старый фомор, а также две горы изрубленных трупов.
Ректор поднял руки. Зудящий гомон десятков глоток моментально стих. Власть фомора и впрямь была непререкаема.
ebooksa