Можно вколоть Рангану какой-нибудь препарат, который вызовет судороги… Тогда его повезут в больницу.
[ранган] Черт подери, у вас вообще, что ли, совести нет? Они ДЕТИ!!!
Хольцман начал поддаваться. Перед глазами замелькали детские лица. Альфонсо Гонсалес – мальчишка, которого заставили деинсталлировать нексус. Бобби Эванс, которого безуспешно пытали
[ранган] Прошу вас. Я могу остаться здесь, за меня не волнуйтесь. Вытащите хотя бы детей.
Хольцман выхватил у него планшет и резко встал.
[хольцман] Мне надо подумать.
[ранган] Стойте, стойте! Что с Ильяной? Кейдом? Уотсом?
На Хольцмана внезапно накатила смертельная усталость.
[хольцман] Умерла. В бегах. Умер.
Шанкари спрятал лицо в ладонях. Хольцман развернулся и вышел из комнаты.
Он сидел на крышке унитаза, полностью одетый, и рыдал. Рыдал от собственной беспомощности. Надо во что бы то ни стало вытащить Рангана! Хольцман представил, как заходит в лабораторию и набирает в шприц смесь трамадола и дапоксетина. Это бы сработало. Одна инъекция – и Ранган забьется в судорогах, его придется везти в больницу.
Но все же Ранган прав. Эти дети… Их будут пытать одного за другим. Они превратятся в подопытных кроликов, на них будут испытывать лекарство, кто-то непременно умрет… Другие выживут и отправятся в концентрационный лагерь. Или, покалеченные, лишенные нексуса, выйдут на свободу.
Хольцман стиснул кулаки, прижал их к голове.
Он должен попытаться. Вызволить Рангана и детей – одновременно.
А что будет с остальными? С теми детьми, которых сейчас изучают в Виргинии, Техасе, Калифорнии?
Этих детей он спасет, если сможет. Остальным придется подождать.
Хольцман сел в машину и поехал в кофейню неподалеку от обширного комплекса зданий Министерства внутренней безопасности США. Там он подключился к Сети и через анонимайзер зашел на форум нексус-пользователей. Отправил сообщение:
[Планы поменялись. Еще дюжина моих друзей нуждаются в помощи. Они несовершеннолетние. Вторую половину файлов получите только после их освобождения.]