В результате процессов таяния льдов и разложения органики, веками «законсервированной» в вечной мерзлоте Арктики и Антарктики, в атмосферу выбрасывались миллионы тонн метана. Кейд видел это своими глазами – глазами Шивы. По настоянию Ниты он отправился на Северный полюс и наблюдал, как из-под тающей вечной мерзлоты прут огромные пузыри метана.
Это были уже не абстрактные размышления о судьбах планеты, а реальная неотвратимая угроза – именно так ее воспринимал Шива. При мысли о глобальном потеплении Кейд теперь испытывал такой же страх, как когда смотрел с высоты. Многолетняя жара рано или поздно дестабилизирует ледяные поля, в атмосферу выйдет огромное количество удерживающего тепло метана – и Земля в буквальном смысле сварится. Будут гибнуть урожаи, засохнут джунгли, иссякнут запасы пищи, начнут рушиться дома… в течение нескольких лет человеческая цивилизация и биосфера окажутся на грани полного вымирания.
Кейд посмотрел на запад. Там, за горизонтом, была Индия – его родина. Родина
Теперь он знал точное количество и места дислокации тысяч ядерных боеголовок, направленных на Пакистан, Китай, Иран, даже на Европу и США. Он знал все о трех роковых инцидентах, когда Индия и Пакистан едва не развязали ядерную войну, – еще немного, и они в считаные минуты погубили бы миллионы людей, а впоследствии
Кейд смотрел на горизонт и вспоминал свое детство – сиротское, нищее. Его постоянно били. Он жил впроголодь и лишь чудом не угодил в одну из преступных уличных группировок, но зато усвоил на всю жизнь: на насилие нужно отвечать только насилием, и все, кто причинит тебе боль или вред, будут наказаны. Когда невежи-деревенщины сожгли
Дальше на запад – Европа, Северная Америка. Теперь Кейд знал все о том, как там обращаются со следующим поколением. Тайные чистки. Биологическое оружие, готовое нести смерть всем, кто «хакнул» свои гены. Разрабатываемая вакцина от нексуса и «лекарство», способное удалить нексус из мозга человека, даже если он с ним родился. В случае неудачи – строительство концентрационных лагерей для вполне ожидаемого притока рожденных с нексусом детей. В ближайшее десятилетие они будут рождаться сотнями тысяч.
Господи, этот мир ужасен. В нем столько неправильного. Столько пропастей, в которые человечество вот-вот может рухнуть. Ежесекундно в нем совершается множество преступлений.
И Кейд теперь понимал почему. Человек испокон веку жил в племенах. Он эволюционировал в мире, где десяток мужчин и женщин образуют племя, а все остальные – враги. Людям не хватает когнитивных способностей, позволяющих сотрудничать в таких масштабах. Да, они пытались что-то делать, придумали демократию и капитализм, но эти системы давным-давно себя изжили. Власти коррумпированы, политика и экономика работают на благо узкого круга избранных.
В силах Кейда все исправить. Он мог бы исподволь управлять этим миром, подталкивать его в нужном направлении, устремлять внимание ученых и инженеров на действительно важные проблемы, объединять их сознания для эффективной работы, манипулировать банками и корпорациями, чтобы они предосталяли ученым средства, заставлять политиков принимать необходимые законы.
И еще Кейд смог бы слить воедино все сознания этого мира, превратив их в нечто огромное – мировое сознание, коллективный постчеловеческий разум, координируемый с помощью созданных Шивой инструментов.
Надо только дать Шиве ключ. Ключ к миллиону сознаний, а впоследствии – к десяткам и сотням миллионов. Такая малость.
60
Армейские байки
31 октября, среда
В тесном салоне подводной лодки, плывущей сквозь воды Индийского океана, Кевин Накамура громко хохотал: Фенг, активно жестикулируя скованными руками, рассказывал ему веселую историю.
– В общем, я в него бросил столовый ножик, – говорил китаец. – БАХ! Прямо в глаз. Но он успел запустить в меня тесаком. Вот откуда у меня этот шрам. – Он показал на свое предплечье.
– Это было в Алма-Ате? – уточнил Накамура.
– Ага. В тридцать седьмом. Ты тоже там был?
Накамура кивнул, закатал одну штанину и показал шрам под коленкой.
Фенг внимательно его осмотрел и нахмурился: