— В целом понятно. — Мертвый отключил коммуникатор.
— Хорошая речь, — сдержанно похвалил услышанное Щеглов.
Учитывая его обыкновенную невозмутимость, можно было сказать, что Мишенька выразил бурный восторг.
— Очень хорошая, — уточнил Кауфман. — Сорок Два растет на глазах. Ему нравится быть пророком.
— Мы в нем не ошиблись.
— Не могли ошибиться — он ведь сделал себя сам. — Мертвый помолчал. — К тому же тот, другой претендент вряд ли осилил бы то, что делает сейчас Сорок Два.
— Ему бы не понравилось быть пророком? — удивился Щеглов.
— Ему быстро наскучило бы быть пророком, — объяснил Кауфман. — Он не из того теста.
— Подвержен сомнениям?
— Слишком умен.
Щеглов с трудом подавил желание вновь заняться очками — не требующее особых усилий занятие помогало ему думать. Вместо этого поерзал на стуле, после чего слегка пожал плечами.
— То есть догадался бы, к чему идет?
— Не в этом дело, — улыбнулся Кауфман.
Ему нравились такие вот, неожиданно возникающие разговоры, а то и споры с Мишенькой. Много лет назад Мертвый разглядел в молодом Щеглове себя, приблизил, убедился, что не ошибся, и принялся терпеливо создавать то, что считал идеалом. Не идеального помощника, не «номер два», а самостоятельного, умеющего быть и жестким, и жестоким игрока.
— Любая Традиция в равной степени опирается на миссионеров и крестоносцев. На тех, кто несет Слово, и тех, кто несет Слово с помощью меча. Еще Традиции требуются легенды, требуются гении, либо сознательно посвятившие себя служению, либо сделавшие это под влиянием обстоятельств. Некоторые гении становятся мучениками, некоторые исчезают, что с ними происходит, не важно, потому что их задача — создать ореол, ауру, освятить Традицию своими деяниями. Гении должны играть роль и уходить, освобождая сцену Пророку. Ежедневный труд не для них, вот что я имел в виду, когда говорил о другом претенденте.
— Я понял, доктор Кауфман.
Еще одно откровение «от Мертвого». Мишенька впитывал их, как губка.
— Именно поэтому ты никогда не станешь гением, — ровно продолжил Мертвый. — Ты слишком умен, чтобы позволить себе уйти, сыграв одну-единственную, пусть и яркую роль. Ты никогда не станешь легендой, но ты будешь использовать легенды в своих целях… и во благо тех, кто в легенды верит.
— Спасибо, доктор Кауфман.
— Пророки и апостолы остаются в истории, но они ошибаются, думая, что они ее творят. — Мертвый повертел в руке золотую ручку. — Главная проблема при использовании гениев заключается в том, что их практически невозможно заставить что-то делать. Вариантов два: либо предоставить гению полную свободу, надеясь, что он исполнит просьбу…
ebooksa