– Добрый Вы, Яков Кириллович, – с неудовольствием сказал Шугаев. – Их, гадов, учить надо!
– Учить, а не стрелять. Учить. Вы же сами только что это сказали, Анатолий. Застреленного не научишь, а люди – не кошки, быстро не родятся. А ромбы и шпалы свои успеете получить – на наш век настоящих врагов хватит. И я не добрый – я справедливый. Востряков, Ложкин! Чего хмыкаете?! – Гурьев посмотрел на «чистильщиков». – Не «хмы», а так и есть.
– Так кто ж спорит, Яков Кириллыч, – с готовностью отозвался Востряков. – Это молодёжь куролесит, а мы – службу несём. Правильно, Тимофей?
– Правильно, правильно, – Ложкин залихватски поставил на место обойму пистолета.
– Всё, я дома, если что. Анатолий, позвоните Людмиле, успокойте, скажите, что всё штатно прошло. Волнуется же. Не звонили ведь ещё?
– Никак нет, – Шугаев захлопал на Гурьева пушистыми ресницами. – Сейчас позвоню, Яков Кириллович.
– Нехорошо, Анатолий, – укоризненно поджал губы Гурьев. – Работа – это очень правильно, здорово, мужчина без работы – не мужчина, не человек. Как и без семьи. Всё, занимайтесь.
– Вот, – с придыханием проговорил Шугаев, когда Гурьев вышел из кабинета. – Даже жену знает, как зовут. Вот – человек! – И посмотрел на Коновалова: – Понял, гад, какие люди из-за тебя ночей не спят?! У-у-у… Была б моя воля… Как он этого… С «вальтером» который, – я и ахнуть не успел, – а он… Я-то думаю: чего это он с тросточкой, как пижон?! А это… Р-раз! Р-раз! С оттяжечкой! От плеча – пополам… Да-а-а!
– Он ещё и не так умеет, – поддел Ложкин.
– У-у, – опять с ненавистью посмотрел Шугаев на своего предшественника. И повторил: – Была б моя воля…
Его воля – не твоя, подумал Востряков, протирая ветошью ствол оружия. Не твоя – его. И увидел Бог, что это хорошо.
– Дарья звонила, – пробурчал заспанный Шульгин, когда он вошёл. – Раз сто. Как там всё? В цвет?
– Выучил, – усмехнулся Гурьев.
– С тобой и не то ещё выучишь, – отпарировал Денис.
Раздался низкий звук зуммера «Касатки». Гурьев снял трубку:
– Слушаю, Гурьев.
– Гур! – он услышал, как девушка громко вздохнула, переводя дух. Слышимость в «Касатке» была отличной. – Гур. Слава Богу. Ты… не ранен?!
– Да тьфу на тебя, – рассердился почти натурально Гурьев. – Какие ещё ранения?! Тоже мне, Верден, штурм Перекопа. Ложись-ка ты спать, дивушко. Я завтра заеду. Мне, видишь ли, тоже иногда поспать требуется. Все вопросы задашь мне завтра. Договорились?
– Нет. Ты не договариваешься – ты приказываешь, – грустно сказала девушка. – А я – слушаюсь и повинуюсь.
Пока, подумал Гурьев. Это – только пока.
ebooksa