Благородный Дом. Роман о Гонконге. Книга 2. Рискованная игра

– Да.

– Меня тоже. – Юй обернулся на жену, потом снова перевел взгляд на Данросса. – Мистер Тип говорит, что вам можно доверять. Он считает, что вы человек честный, а так как вы ему кое-чем обязаны, я хочу попросить вас передать от моего имени одно сообщение. – Голос Юя стал жестче. – Если прочитаете, что я умер, или что меня похитили, или еще какую-нибудь чушь вроде «он повредился рассудком», знайте: все это ложь. И тогда не сочтите за труд передать кое-что ЦРУ, а через него дальше наверх. Правду! – Он остановился, переводя дыхание. – Я уезжаю по собственной воле. И я, и она. Уже три поколения с нашей нацией – с лучшими, черт возьми, из тех, кто приезжает в Америку, – в Штатах обращаются как с собаками. Мой отец участвовал в Первой мировой войне, я помогал осуществлению «большого взрыва». И вот два месяца назад, шестнадцатого июня, мы с Бетти надумали купить дом в Беверли-Хиллз. Вы знаете Беверли-Хиллз в Лос-Анджелесе?

– Да.

– Нам отказали. Отказали из-за того, что мы – китайцы. Этот сукин сын вышел и так и сказал: «Я всяким поганым китайцам дома не продаю». Это было не в первый раз, черт побери, но для меня стало последней каплей. Сукин сын сказал так при Бетти, и это был финиш. Во мне все просто перевернулось! – Губы Юя искривились от гнева. – Вы представляете себе, каким надо быть тупым ублюдком? Я лучший в своей области, а эта деревенщина с тупой харей говорит мне: «Я китайцам дома не продаю». – Он крутанул в руках ракетку. – Вы им скажете?

– Вы хотите, чтобы я передал эту информацию тайно или публично? Если нужно, я могу передать сказанное вами слово в слово.

– Тайно – ЦРУ, но не раньше шести часов вечера следующего понедельника. О’кей? А потом, через месяц, после нашей встречи в Кантоне, публично. О’кей, мистер Данросс?

– Хорошо. Вы можете назвать имя продавца дома, дату, какие-нибудь другие подробности?

Юй вынул листок бумаги, на котором что-то было напечатано на машинке.

Данросс взглянул на него.

– Благодарю вас. – Там было два имени, адреса и телефоны в Беверли-Хиллз. – И там и там причина для отказа одна?

– Да.

– Я займусь этим, доктор Юй.

– Вы считаете, это мелочно, да?

– Нет, я совсем так не считаю. Мне тоже неприятно, что подобное произошло и происходит повсеместно – с самыми разными людьми. Это очень печально. – Данросс помолчал. – Такое происходит в Китае, Японии, здесь – по всему миру. Китайцы, японцы, вьетнамцы, люди самых разных национальностей иногда проявляют такую же фанатичность и нетерпимость, доктор Юй. В большинстве случаев даже более откровенную. Разве нас всех не называют гуйлао?

– Но в Америке – американцы с американцами – не должны так обращаться. Вот что меня так достало.

– Думаете, когда попадете в Китай, у вас будет свобода передвижений?

– Нет, не думаю. Но мне наплевать. Это мой свободный выбор. Меня не соблазняли денежными посулами и не шантажировали. Я просто еду.

– А что же НАСА? Меня удивляет, почему они допускают, чтобы случался такой вздор?

– О, нам предлагали прекрасный дом, но не там, где мы хотели. Бетти хотела этот чертов дом, и у нас были деньги и положение, чтобы заплатить за него, но нас туда не пустили. И не только тот сукин сын, но и те, кто живет там по соседству. – Юй убрал с глаз прядь волос. – Мы им не нужны, поэтому я еду туда, где я нужен. Что вы скажете, если у Китая будет собственное оружие для ответного ядерного удара? Как у французов, а? Что вы об этом думаете?

– От одной мысли, что у кого-то есть ракеты с атомным или водородным зарядом, меня переполняет ужас.