Скажи мне, где я

– Нравится? – спрашивает Эш; его явно забавляет моя реакция.

– Нравится? Да я уже хочу здесь жить, – говорю я, обходя гостиную, касаясь пальцами резной мебели; мне кажется, что я попала в сказочное королевство. – Это и правда ваша жизнь… Вы просто держите самолеты и машины в других странах и живете в таких местах, как будто это обычное дело? – в восхищении восклицаю я.

Эш широко улыбается и весело смеется, давая понять, что уже не держит на меня зла. И я улыбаюсь в ответ.

– Сейчас нам надо пойти в паб. Там мы пообедаем, а заодно посмотрим, у кого может быть информация о твоем отце.

С сомнением смотрю на свои поношенные джинсы.

– Судя по здешней обстановке и обслуге, джинсы, видимо, не совсем подходящая одежда, – говорю я, но он уже исчезает с моей сумкой в одной из смежных комнат.

Захожу вслед за ним в спальню с кроватью под балдахином из прозрачной черной ткани.

– Можешь поселиться в комнате Лейлы, – говорит он.

Я киваю с открытым ртом и даю себе слово, что, несмотря на неизбежную опасность, буду наслаждаться каждой минутой.

Порывшись в гардеробе, Эш вытаскивает длинное сапфирово-синее платье, достойное принцессы.

– У вас с Лейлой примерно один размер, думаю, это подойдет. – Он протягивает мне платье.

«Эмили бы сейчас сошла с ума», – думаю я. И все мои восторги мгновенно улетучиваются. Эмили дома, в Пембруке, места себе не находит от страха за меня, папина жизнь в опасности, а я только что, сама того не желая, убила человека в лесу недалеко от собственного дома. Ничто уже не будет прежним. И я никогда не буду прежней.

Глава одиннадцатая

Я сижу за туалетным столиком Лейлы и наношу на веки дымчатые тени. Последний раз я делала себе макияж еще до отъезда в Академию, и хотя я не такая фанатка косметики, как Эмили, мне всегда нравилось наряжаться и краситься. Последний штрих – вишневый блеск для губ. Растираю его на губах и встаю, разглаживая шелковистую ткань синего платья Лейлы. Я улыбаюсь своему отражению, но тут же в зеркале вижу у себя за спиной на кровати жестяную коробочку, и приподнятого настроения как не бывало.

Я даже не пытаюсь убедить себя, что в словах «пес старика Джека» содержится некий сентиментальный смысл. Папа обманывал меня, заключил с директором Академии сделку ради того, чтобы остановить своего брата, а потом оставил мне послание, которое сама я никогда бы не смогла расшифровать. Как будто человек, на которого я полагалась всю жизнь, который всегда поддерживал и оберегал меня, вдруг решил полностью изменить свой характер. Я поворачиваюсь, сердито смотрю на жестянку и быстро выхожу из комнаты в надежде, что она перестанет так действовать на меня, если я уберусь от нее подальше.

При виде меня глаза Эша загораются. Он встает. Однако через секунду восхищение в его глазах сменяется вопросом.

– Все в порядке?

– Да, – слишком резко отвечаю я.

Секунду мы просто стоим молча.

Насупившись, я продолжаю: