Призрак

Нюбакк кивнул.

— Сколько таблеток в день тебе надо принимать?

— Две.

Харри положил таблетки в руку Нюбакка, а пустую баночку спрятал в свой карман.

— Я вернусь через два дня. Не знаю, что для тебя значит посмертная память, но бесчестье твое было бы значительно страшнее, если бы твои родители были живы. Но ты наверняка слышал, как сокамерники обращаются с насильниками. Если тебя не будет, когда я вернусь, имя твое будет забыто и никогда больше не станет упоминаться. А если ты будешь здесь, я отведу тебя в полицию. Понял?

Харри вышел от Стига Нюбаккена, всю дорогу к входной двери сопровождаемый его криками. Криками человека, который остался наедине со своей виной, своими призраками, своим одиночеством, своими собственными решениями. Да, в этом было много знакомого. Харри с грохотом захлопнул за собой дверь.

На улице Ветландсвейен он поймал такси и попросил отвезти его на улицу Уртегата.

Горло болело и билось, как будто у него появился собственный пульс, оно стало живым существом, запертым воспаленным зверем, состоящим из бактерий, рвущихся наружу. Харри спросил у таксиста, нет ли у него в машине чего-нибудь обезболивающего, но тот только покачал головой.

Когда они повернули в сторону района Бьёрвика, Харри увидел, как в небе над Оперой взрываются фейерверки. Кто-то что-то празднует. Внезапно он подумал, что ему тоже есть что отпраздновать. Он справился. Нашел Ирену. И Олег на свободе. Он сделал то, ради чего приехал. Так почему же настроение у него не праздничное?

— Что за повод? — спросил Харри.

— О, премьера какой-то оперы, — ответил таксист. — Я сегодня отвозил туда нарядную публику.

— «Дон Жуан», — сказал Харри. — Я был приглашен.

— А почему не пошли? Постановка наверняка хорошая.

— Трагедии навевают на меня грусть.

Таксист удивленно посмотрел на Харри в зеркало заднего вида. Засмеялся. Повторил:

— Трагедии навевают на меня грусть?

Зазвонил телефон. Клаус Туркильсен.

— Я думал, мы договорились больше никогда не разговаривать, — сказал Харри.

— Я тоже так думал, — ответил Туркильсен. — Но я… я все-таки проверил.

— Теперь это уже не так важно, — произнес Харри. — Моя работа над этим делом завершена.