Непорочные в ликовании

22
18
20
22
24
26
28
30

Иванов побледнел от возмущения, но — нечего делать — пошел открывать. Все вшестером они обошли фургон, Иванов долго возился с двустворчатой дверью, как будто бы там заело замок, но потом все же открыл. Один из солдат запрыгнул в фургон и стащил пленку с лежавшего на полу мальчика, и в руке у того была маленькая серая с коротким жестким застывшим мехом белочка. Солдат присвистнул от увиденного и обернулся к своему начальнику.

— Это ваши приборы? — говорил прапорщик.

— Несчастный случай, — убежденно отвечал Гальперин. — Мы везем его на исследования по просьбе вдовы. То есть, матери. Очень срочная работа!..

Еще один солдат залез в фургон, и вдвоем они стали осматривать тело.

— Вроде, задушен, — сказал он.

— Знаете, что по закону с вами сделать можно? — спросил прапорщик у приумолкшего злющего Иванова.

— А может, и нет, — усомнился другой солдат.

— Так, — сказал прапорщик. — Звоню в прокуратуру.

Он взялся за мобильный телефон, набрал какой-то номер и довольно долго ждал соединения, иногда потрясывая головой, будто от тика.

— Дежурный? — сказал он. — Дежурный? Подскажи-ка мне телефон прокуратуры. Какой? Записываю. Запиши-ка или запомни — бросил он солдату и стал диктовать номер. — Спасибо, — говорил он в трубку. — Да, задержали тут двоих гавриков. Подозрительных. Да. Разберемся. Ну, ладно, бывай!..

Гальперин стоял и губы покусывал — нервничал, значит. Иванов раскраснелся от злости и неотрывно глядел на прапорщика. Тот, вроде, снова собрался звонить, но Гальперин его упредил.

— Слышь, командир, — медовым своим тенорком говорил он. — Разговор один есть, не при посторонних.

— Никаких с вами разговоров, — оборвал того прапорщик. — Пускай с вами в прокуратуре разговаривают.

— И правильно, — решительно вдруг говорил Иванов. — Какие могут быть разговоры?! Долг — он превыше всего, это мы понимаем, я вот и сам такой же!.. Вот предложи мне кто долг мой нарушить — так прибью я того, честное слово, и не усомнюсь. Правильно я говорю? — спросил он у окрестных серых кустов и асфальта. — Женился недавно, да? — спросил он у прапорщика.

— Чего? — переспросил тот.

— Нет, отчего ж, дело хорошее, — одобрил Иванов, — только хлопотно немного. Я вот когда во второй раз женился, так жену на четырнадцать лет моложе себя взял. А тут еще этот стал сразу крутиться… Она молодая, и он молодой… Нет, ты плохого-то ничего не думай, там просто разговоры одни. Кто он тебе, племянник, что ли?..

— Кто, Мишка-то? — машинально говорил военный.

— Может, и Мишка, — неопределенно головою кивнул Иванов. — Это все ничего, просто знакомы с детства, душевная привязанность, так сказать, воспоминания юности!.. Ты, главное, лишнего чего не думай!.. За соседними партами сидели, может. Или там в параллельном классе…

— А ты откуда?.. — опомнился прапорщик. — Откуда, говорю, знаешь-то?..

— Так он племянник тебе? Да, ты не тушуйся, психологи — они завсегда все знают. Работа такая!..