Вошел высокий мужчина с ястребиным лицом, одетый в старинный военный мундир. Присмотревшись, Валя решила, что это подлинный мундир Армии Человечества, какие носили много десятилетий тому назад; мундир украшали ленты и знаки различия. Все обернулись, недовольные помехой; впрочем, кое-кто, казалось, был доволен перерывом в скучной речи. Валя решила, что мужчина похож на актера из исторической драмы о джихаде. Но что-то в этом лице показалось ей странно знакомым.
Мужчина был слишком сосредоточен, чтобы его отвлек гул удивленных замечаний. Он прошел прямо на возвышение, как полководец на стратегическую высоту, отодвинув по дороге удивленного экономиста.
– В последний раз я был на Салусе больше восьмидесяти лет назад, так что кто-то может меня и не узнать. – Он смерил взглядом императора на троне, словно оценивая его. – Я вижу в вас Батлера, сэр, чуть больше Квентина, чем Файкана.
Сальвадор на троне ощетинился.
– Я не знаю вас, сэр. Объяснитесь!
Валя вдруг поняла, кто этот человек. Вернее, кто это может быть. Неужели он еще жив? Холодок пробежал по спине, и ненависть лишила девушку дара речи. Она подолгу разглядывала его портрет, думая о том, какое падение он принес ее семье. Но неужели он еще жив? Не может быть.
С самого прилета она видела в Зимии много памятников Вориану Атрейдесу; она изучала рассказы о его приключениях с Ксавьером Харконненом, запомнила наизусть его обвинительную речь на суде над Абулурдом, приведшую всю семью к падению. Поразительно, но за долгие годы после джихада внешне он не изменился… но этого следовало ожидать. Процедура продления жизни, которой подверг его генерал Агамемнон, была описана в общеизвестных источниках.
Всю жизнь Валя знала, что Вориан Атрейдес опозорил ее семью, но это всегда казалось далеким. Чистая теория. Он исчез несколько поколений назад. Она считала, что он умер, и всегда надеялась, что его смерть была страшной и болезненной.
И вот он здесь! От гнева ее сердце часто забилось.
– Я Вориан Атрейдес, – сказал этот человек, словно ожидая аплодисментов.
В рядах начали повторять его имя. Преподобная Мать Ракелла глядела ошеломленно, хотя в ее глазах загорелся непривычный огонек. Сальвадор выпрямился; он одним из последних в зале понял, кто перед ними.
– Я здесь, чтобы потребовать: защитите мою планету и покончите с несправедливостью. Недавно на планете Кеплер высадились рейдеры и захватили много людей, моих людей. Я прилетел сюда с рынка рабов на Поритрине, где освободил их.
Император откинулся в кресле, и снова его голос слишком громко прозвучал из системы передатчиков.
– Кеплер? Никогда о таком не слышал. – Он осмотрелся, но рядом не оказалось ни одного советника. – Вы были там все эти годы?
– Я надеялся начать там жизнь заново. Учитывая мой вклад в джихад я ведь не слишком многого просил, император Сальвадор?
– Да, конечно. Если вы именно тот, кем представились, вы это заслужили. Вы ушли в отставку героем.
Вориан стоял прямо, не склоняясь перед троном.
– Я здесь, чтобы просить защиты для моей планеты и ее населения. Конечно, я бы хотел, чтобы вы закрыли рынок человеческого мяса на Поритрине и объявили рабство вне закона, но знаю, что этого никогда не будет. Интересы слишком многих это затрагивает. – Он посмотрел на озадаченного экономиста, который стремился закончить свой доклад. – Однако, сир, я приму ваши гарантии защиты Кеплера, чтобы работорговцы больше никогда нас не тревожили. – Он продолжал смотреть на Сальвадора так, словно остальных собравшихся не существовало… словно Вали не существовало. – Я знаю, что хотя бы это Коррино могут мне обещать.
– Если вы сможете доказать, кто вы. – Сальвадор сошел с трона. Его начальное смущение постепенно перешло в благоговение. – Я полагаю, что это возможно, Верховный Башар. Ведь вы, наверное, по-прежнему в этом звании.
– Верховный Башар, – повторил Вори. – А еще Герой Джихада, а до того я был Примера. Не знаю, каковы звания в вашей современной армии. За достойную службу я получил право пользоваться своим званием пожизненно – а в моем случае это очень долго. Если вы потребуете, я представлю образцы для генетической экспертизы.