Он набросил толстый плащ, пристегнул припрятанный меч, запрещенный в цитадели, и решил, что лучше последовать за ней, чем весь вечер просто так болтаться по крепости.
«А что мне еще делать-то?» – подумал он.
Элемент авантюрности, внезапно снова вторгшийся в его жизнь, заставил его воспрянуть духом.
Ночь оказалась совсем не такой холодной, как он думал, звуки Виллирена снова манили его. Кровь быстро бежала по жилам. Это было здорово. Вдали шумело море, оно скреблось о складки каменных пород, образующих порт и гавань Виллирена; болтали люди, лаяли собаки, где-то били стаканы. Звуки, сулящие радость тому, кто к ним привык.
Он быстро сбежал по ступеням и обогнул угол, за которым скрылась Рика; там он остановился, внимательно осматривая близлежащие улицы и отыскивая ее взглядом.
Вдруг он ее увидел. На ней были все те же темные, военного образца тряпки, к которым она пристрастилась в последнее время. Темные волосы она подрезала еще короче, а ее кожа, и так светлая, стала теперь пугающе бледной, так что ее легко было опознать в свете декоративных фонарей, горевших по всему району.
Район, кстати, хорошел на глазах. Заново образованные коммунальные службы потихоньку убирали валявшийся на панели мусор; множество приезжих обеспечивали город дешевой рабочей силой. Торговля в тавернах тоже шла очень бойко, а это был добрый знак.
Однако народ здесь миролюбием не отличался, не то что в Виллджамуре, – от первого встречного можно было ожидать чего угодно. В бывшей столице тоже хватало тех, кто нарывался на драку, но здешние задиры имели такой вид, что Рандур и сам опасался связываться с ними – такие наверняка могли бы выиграть даже у него.
Рика, похоже, никуда конкретно не стремилась, просто шла куда глаза глядят. Направление и расположение улиц не отвечало больше никакой известной карте, но она брела по ним так, словно выпила лишку или обкурилась арума. Свернув в ту или иную улицу, она проходила квартал, огибала угол и оказывалась там, откуда вышла. Так она бродила кругами, причем иногда возвращалась назад по своим же следам, точно упершись в тупик, хотя на самом деле ничто не мешало ей идти дальше.
«И эта женщина собирается встать во главе империи? – размышлял Рандур. – Да она со своей-то головой не дружит! Кажется, плохо наше дело».
Каждый раз, завидев на улице человека, Рика бросалась к нему, заступала ему путь и заглядывала в лицо, но тут же отшатывалась и спешила дальше, оставив испуганного прохожего недоуменно глядеть ей вслед.
«Ищет, что ли, кого?» – подумал Рандур. Он заметил, что в последние минуты она сильно изменилась: ссутулилась так, что казалось, ей хочется опуститься на четвереньки, а ее походка стала напоминать звериную рысцу.
И вдруг она исчезла.
И вот, на обратном пути, в переулке за полуразрушенным театром, там, где древние здания Старого квартала встречались с хаосом, оставленным войной, он и увидел ее: она сидела на корточках, нагнувшись над чем-то, лежащим на земле. При этом она что-то делала руками, но что именно, разглядеть при скудном вечернем освещении было невозможно. Тогда, ступая тихо, точно кот, он прошел до самого конца параллельной улицы и осторожно высунул голову из-за угла напротив.
Она держала что-то в зубах, и он сначала подумал, что она ест отбросы, но все оказалось куда хуже.
Глаза у Рандура полезли на лоб.
Рика жевала человеческую руку, причем даже не отделив ее от трупа. Она грызла ее, точно изголодавшаяся лисица. На миг Рандуру показалось, что все городские звуки смолкли, и он только слышал, как радостно вскрикивает и постанывает Рика, поедая мертвую человеческую плоть.
А плоть, которую она ела, и в самом деле была мертва: когда-то она принадлежала светловолосому юноше, судя по всему, совсем подростку. Голова мальчика запрокинулась, мертвые глаза и рот широко раскрылись, точно навстречу какому-то неизбывному ужасу. Горло, пересеченное ярко-красной полосой, было перерезано, окровавленное лезвие валялось на мостовой рядом с телом. Рукав его куртки не то оторвали, не то разрезали вдоль, чтобы обнажить руку, шапка откатилась в сторону.
Рандур смутно подумал, что надо бы позвать кого-то, причем поскорее, но не мог двинуться с места: отвратительная картина притягивала его к себе против воли. Он подождал еще, желая убедиться, что это не сон и не причудливая галлюцинация, что женщина, которую считают главой Джамурской империи, здесь, прямо на его глазах, жует руку трупа.
ebooksa