Голографический проектор принялся за поиск, и ментаты замолчали. Канцлер Хесбан склонился над медленно проплывавшими перед его глазами листками с текстом.
– Будь прокляты эти установления! Все, что я хочу, это сбросить атомную бомбу на все эти законы и установления. – Эльруд буквально дымился от злости. – Правлю я Империей или нет? Не трогай Ландсраад, не наступай на ноги Гильдии… император не должен кланяться никому.
– Совершенно верно, сир, – признал правоту господина Хесбан. – Но мы связаны договорами и союзами.
– Вот здесь кое-что можно выкопать, – заговорил Фенринг. – Приложение о Джихаде, раздел девяносто, пункт ноль-ноль-четыре.
Он помолчал.
– В случаях, когда дело касается Джихада Слуг и ограничений, наложенных на общество после него, императору предоставляются дополнительные полномочия принимать решения относительно наказания тех, кто преступил запрет, касающийся производства мыслящих машин.
Потухшие было глаза императора вновь вспыхнули.
– Да, да, и поскольку у нас есть некоторые вопросы, касающиеся возможных нарушений иксианцами законов Джихада, то, вероятно, мы можем на полном законном основании действовать с должными предосторожностями. Особенно после того, как получили тревожные сведения относительно производства подозрительных машин.
– Мы действительно их получили? – спросил канцлер.
– Конечно. Помнишь сведения о тренировочных боевых машинах, появившихся на черном рынке? Это требует тщательного расследования.
Шаддам и Фенринг с понимающим видом улыбнулись друг другу. Они оба понимали, что нынешнее положение не позволяет затевать долгое расследование, но Эльруд нуждался лишь в кратковременной оттяжке принятия решения. Тлейлаксы закрепят свой успех через день-два. Без поддержки извне у дома Верниусов не остается никаких шансов.
Хесбан добавил, прочтя точные галахские слова:
– Согласно Приложению падишах император является «Священным стражем Джихада», который облечен правом защищать Джихад и все, что он представляет.
– Да, да. В этом случае мы можем потребовать у посла Тлейлаксу доказательств, а потом дадим послу Пилру возможность ответить на обвинения.
Шаддам выдержал паузу, потом с воодушевлением посмотрел на Фенринга.
– В конце дня император может опубликовать указ о временном перемирии между враждующими сторонами.
– Будет слишком поздно, – сказал Хесбан.
– Именно. Икс падет, и с этим уже ничего нельзя будет поделать.
Подобно многим кулинарным деликатесам, месть – это блюдо, которым следует наслаждаться не спеша, после долгого и искусного приготовления.