Однако я сижу, а работа стоит. – Пэнтелл огляделся и заметил вдалеке блеск воды. Покончив с плодами, он достал пару канистр и отправился в ту сторону.
– На кой черт мы сюда приперлись? – осведомился Молпри.
– Размяться все равно не помешает. Следующая посадка будет через четыре месяца.
– Мы что – туристы? Шлепать тут по грязи и любоваться видами! – Молпри остановился и, пыхтя, привалился к валуну, с брезгливостью оглядывая заполненный водой кратер, вздымающееся в небо сплетение корней и далеко вверху – целый лес ветвей поваленного дерева.
– Наши секвойи против него – одуванчики, – негромко сказал Голт. – А это ведь после той самой бури, с которой мы разминулись!
– Ну и чего?
– Ничего… Когда видишь дерево такого размера – как-то это действует…
– Тебе что – деньги за него заплатят?
Голт поморщился.
– Вопрос по существу… Ладно, потопали.
– Не нравится мне оставлять недотепу в корабле.
– Слушай, – Голт обернулся к Молпри, – чего тебе дался этот мальчишка?
– Не люблю… придурков.
– Ты мне баки не забивай, Молпри. Пэнтелл совсем не глуп – на свой лад. Может, ты из-за этого и лезешь в бутылку?
– Меня от таких воротит.
– Не выдумывай – он симпатичный парень и всегда рад помочь.
– Ага, рад-то он рад, – пробурчал Молпри, – да не в этом штука.
Сознание медленно возвращалось к умирающему сердцемозгу. Сквозь бессмысленные импульсы разорванных нервов прорывались отдельные сигналы:
– Давление воздуха ноль – падает… Давление воздуха сто двенадцать – повышается… Давление воздуха отрицательное…
– Температура сто семьдесят один градус, температура – минус сорок, температура – двадцать шесть градусов…