— Нет, — засмеялся Любомысл, — до конца дней вас корить никто не станет, только очень злопамятный: как я, к примеру. Перемараться грязью, ой как легко, а оттереться… Будете меня слушать, все хорошо будет. Ну что там с серебром, Велислав, готово?
Слушая нравоученья Любомысла и про себя улыбаясь, Велислав подвинул старику несколько серебряных кусочков, а остальное, оставшееся от гривны, тщательно разрубал на мелкие части. Княжич Добромил и Прозор усердно ему помогали. Прозор вертел в серебре дырки, Добромил нанизывал кусочки на шнурок.
— Вот, Любомысл. Почти все готово, только знаешь, о чем я еще подумал?
— О чем?
— Повесим мы серебро на хворых. На всякий случай на себя по кусочку добавим. Лишнее не будет, я так считаю. А вот вдруг, еще какая — нибудь иная нежить появится? Не упырь-албаст, а что-нибудь другое, и много? Сдается мне, что Гнилая Топь, вернее то, что в ней засело, еще только показывать себя начало. Ох… — вздохнул Велислав, — думаю, это еще не конец… Хотя как хорошо, если бы я ошибался! Вот и готовлюсь на всякий случай. Вылезет еще что-нибудь вроде упыря, или вылетит… или выползет? Что тогда делать? Как совладать?
— Ну, и что ты хочешь? — с интересом спросил Любомысл. — К чему говоришь?
— Я вспомнил, что мы десять лет назад с Прозором делали. Помнишь, Прозор?
Еще бы не помнить! Тогда Велислав одержал славную победу. И за ум и смекалку его наградили славным прозвищем — Старой. Прозор молча кивнул, подошел к висящему на стене оружию, собрал тулы со стрелами, и положил их на стол. Также молча стал выкладывать стрелы, разделяя их. Охотничьи, с тупым наконечником чтоб не портить шкурку мелкого зверя складывал обратно в тулы. Боевые же: длинные с узким граненым наконечником — для дальнего боя, и тяжелые, с широким плоским наконечником — для битвы вблизи, оставил на столе.
Велислав одобрительно кивнул и взял в руки стрелу с черно-белым оперением. У княжича Добромила и молодцев, Борко и Милована, загорелись глаза. Они слышали о давнем сражении, что принесло Альтиде небывалую победу. И все Велислав! Сейчас они сами увидят, как действует опытный воин.
— Вот, Любомысл, хорошо бы вместо этого ножа, — Велислав показал на свой тяжелый, с широким — чуть не в ладонь! — лезвием, засапожный нож, — такой же, только из серебра сделанный. Я ведь тоже от умных людей слышал, что серебро против нежити — это первое средство. Но серебряного оружия у нас нет, и я придумал вот что: хочу нарубить из гривен что у нас есть кусочков побольше, да расплющить их потоньше. А потом к стрелам, у наконечников, примотать.
— Вот, смотрите, надо сюда пластинку примотать. — Велислав показал на место чуть ниже наконечника. Древко-то всяка с примотанным серебром в тело нежити войдет, а то и насквозь прошьет. Но это неважно, главное — зацепит. А стрелять мы все горазды! Для надежности и на бронебойные стрелы прикрепим, и на срезни, а если останется, то и охотничьи снарядим. Пусть они тупые — это неважно. Главное, чтоб по кусочку серебра на концах было, чтобы нежить хоть краем царапнуть.
Венды с любопытством выслушали, что предложил Велислав. Среди друзей давно считалось, что выдумать лучше, чем он, вряд ли кто — нибудь сможет.
— Да-а, это ты верно придумал, Велислав! — одобрительно закачал седой головой Любомысл. — Что там в Гнилой Топи засело, никто не знает! Когда нас всех на отмели скрутило, мне показалось, что в меня что-то войти хочет, но не может. Что-то не пускает эту страсть в меня…
— И у тебя тоже? — воскликнул Прозор. — Мы с Велиславом уже говорили об этом, когда наверх выходили.
Милован тревожно переглянулся с Борко и добавил:
— Знаете, и мне показалось, будто меня кто-то нехорошо рассматривает, будто я жертва какая-то, и примеряется, как в меня получше влезть… или сожрать… Хотя точно не знаю, может и показалось. Вы сейчас об этом говорите, мне и вспомнилось.
— Не показалось, — мрачно вставил Борко, — я тоже самое чувствовал.
— И я почувствовал, — сказал Добромил.
— Вот так, — торжествующе заключил старик, — все почувствовали! Теперь понятно, что это серебро нежить отпугивало. А вот им не повезло. — Любомысл показал на отгороженный угол. — Вот я и боюсь, что наших товарищей всерьез зацепило. Не знаю, что это, не слышал… Наверно, какое-то древнее колдовство. Хорошо бы их к знающему волхву отправить, да только где его сейчас возьмешь, — вздохнул старик.
Борко округлил глаза, отвесил губу, пробормотал обеспокоено: — Ты что, Любомысл, всерьез думаешь, что в них уже кто-то сидит? А вдруг выходить начнет, что тогда?
ebooksa