Солнце показалось из-за моря. Безрадостный ландшафт снова озарился светом, и с железнодорожных путей, расположенных рядом со станцией, донесся ужасный звук: громкие, дикие крики перепуганного морва.
Часть 6. Экспресс «Черный призрак»
Глава 34
«Волк-призрак» и «Дамасская роза» стояли на Ззр’зррт пять долгих дней. Заводы нимов изготовили топливные элементы и боеприпасы, которые могли использовать оба локомотива, а также новые пушки для «Волка-призрака». Они прицепили товарный вагон и один из своих вагонов без окон позади трех других из Дездемора. Нова беспокоилась, что лишний вес может привести к ненужной трате топлива, но Зен был только рад, что ему не придется делить свои вагоны с нимами. И «Роза», казалось, обрадовалась прибавлению вагонов, тем более что «Волк-призрак» помогал ей их тащить. Она послала своего последнего ремонтного паука с палочками и краской, чтобы их преобразить. Сначала она снова нанесла на свой корпус в красный цвет. Затем нарисовала хатов и герастеков, сияющих ночных пловцов и танцующих нимов. По просьбе «Волка-призрака» она нарисовала призрачного волка, летящего вдоль его черного капота. «Роза» подумала, что вышло как-то буквально, но «Волк-призрак», похоже, остался доволен: в глубине души он был простым.
– Этот поезд нуждается в собственном названии, – сказала «Роза», когда закончила. – У локомотивов есть названия, но иногда, если они тянут специальный поезд, ему дают свое имя, как у поезда Зенитов или «Межзвездного экспресса».
Поэтому вдоль бортов вагонов человеческим шрифтом, который никто в Паутине не мог прочесть, она вывела название «Черный Призрак».
Нова и интерфейс наблюдали за тем, как оформляется произведение искусства.
– Никогда раньше не видел, чтобы поезда сами рисовали, – сказал интерфейс. – Музыка – да. Даже поэзия. Но не живопись.
– Это все Флекс, – объяснила Нова и рассказала ему о своем потерянном друге-моторике, который когда-то был величайшим граффитистом к востоку от О-связки. – Когда Флекс умер, он скинул свою личность «Розе». (Я думаю, тогда это как раз был «он», но иногда бывала и «она»: Флекс не любил, когда его ограничивали). Но большая часть кода просто отскочила от брандмауэров «Розы», а остальное рассеялось по всем ее системам. Тем не менее, в них еще осталось достаточно Флекса, чтобы рисовать.
– Должна быть возможность восстановить всю личность, – сказал интерфейс. – Мордант-90 займется этим, когда мы вернемся домой. Флекса можно загрузить в новое тело.
– Это может оказаться не так просто, – сказала Нова. – Флекс в прежнем теле через многое прошел. Новый еще не значит тот же самый.
Она провела пальцем по бледной рубцовой ткани на шее, которая постепенно приобретала тот же оттенок, что и остальная кожа. – Я не буду чувствовать себя собой ни в каком теле, кроме этого.
Интерфейс улыбнулся ей. Там, в Империи Сети, его было так много. Странно слышать, что кто-то может довольствоваться жизнью в одном теле.
– Ты же понимаешь, что ты не человек?
Нова с беспокойством посмотрела на него.
– Когда Ворон первый раз запустил меня, то сказал, что пытается сделать моторика, который будет думать, что он – человек, – сказала она. – Но скорее всего, он имел в виду, что пытался создать моторика, который
– А вдруг оно повредится? И не будет подлежать ремонту?
– Тогда я умру.
– А если ты захочешь оказаться в двух местах одновременно? – немного задумчиво спросил интерфейс, вспомнив, как Мордант-90 мог находиться в двух тысячах мест одновременно.
– Тогда мне придется выбирать, – сказала Нова. Но она знала, что выбор будет очевиден. Она захочет быть там, где Зен.