Конечно, техническое сооружение перепланировки было громоздким и неуклюжим, не говоря уже о баснословной дороговизне всего оборудования. Именно поэтому, видимо, данный проект воплотился только в виде второго корпуса университета, и подобные конструкции больше нигде не возводились. Но и руководство университета отнеслось к модерновым возможностям строения скептически и с опаской. Второй корпус превращался в бассейн только один раз, в день открытия комплекса. А после этого по приказу ректора все спецмеханизмы были отключены, и схема электропитания здания переделана так, что привести их в действие не специалисту было практически невозможно.
Но профессор Поплавский был как раз специалистом! Ксерокс чертежа схемы электроцепей он получил в архиве университета, а лаборантка Ирэн снабдила его простыми инструментами электрика по первому требованию.
Он провел в бункере всего лишь пятнадцать минут. А когда вышел оттуда, его лицо сияло ярче, чем все лампочки бомбоубежища, вместе взятые.
Когда профессор Поплавский поднимался на второй этаж второго корпуса, чтобы со звонком войти в адиторию к студентам второго потока, он пытался придать себе обычный сосредоточенный вид. Но не мог. Возбуждение от ожидания предстоящего представления заставляло его глупо пританцовывать на ходу и озорно насвистывать легкий мотивчик. Поплавский шел по лестнице и не обращал внимания на удивленные взгляды встречных студентов.
А потом вдруг понял, чего ему не хватало в настоящий момент. Ему не хватало прелюдии к спектаклю.
Он воровато оглянулся — вокруг никого не было! — открыл кейс, достал оттуда сэндвич с маслом и колбасой, снял верхний кусок хлеба, сунул его в карман, а остальное незаметно уронил на ступеньку лестницы.
Бутерброд, как и полагается, упал маслом вниз, скрыв дьявольски скользкую прослойку между собой и полом.
Поплавский с прямой спиной продефеллировал вверх по лестнице и с удовлетворением услышал у себя над головой бешеный грохот каблуков. Кто-то как по заказу мчался на встречу с бутербродом Поплавского.
На лестничной площадке между первым и вторым этажом профессор охотно посторонился и пропустил мимо себя компанию молодых оболтусов. С громкими криками они неслись вниз, спеша покинуть храм науки и предаться своим варварским развлечениям. Не тут-то было. Бутерброд сделал свое дело. Первый из парней, скользнув каблуком по маслу и колбасе, рухнул очень неудачно — поперек лестничного пролета. И, естественно, еще не успел скатиться вниз даже на одну ступеньку, как его настигли быстрые ботинки товарищей. А потом сверху рухнули их тела…
Профессор Поплавский строго смотрел на кучу-малу, образовавшуюся у подножия лестницы, и укоризненно качал головой.
— Что делают, что делают! — тихо восклицал он, обращаясь к подошедшим на грохот падения студентам и преподавателям. — И что за молодежь пошла!
Громкая ругань поверженных оболтусов казалась ему самой мелодичной песней, которую он когда-либо слышал.
Перед дверью в аудиторию профессор остановился и немного подумал. Он знал, что более полутора сотен студентов второго потока встретят появление преподавателя так, как только что отобедавший лев встречает нелюбимого дрессировщика — тяжелыми вздохами и тихим рыком. Профессор всю свою жизнь терпел подобную послеобеденную реакцию студентов, но теперь решил отыграться. Он огляделся и крепко схватил за руку пробегавшего мимо вертлявого первокурсника. Тот было дернулся, но, оценив цепкость захвата, уважительно воззрился на седовласого приставалу.
— Так, молодой человек, я вас попрошу вот о чем. Вы сейчас войдете в аудиторию и скажете, что вас послали из деканата. И вот зачем: лекции не будет, потому что профессор Поплавский скончался. Ясно?
Первокурсник подозрительно прищурил глаза:
— А почему вы сами не скажете?
Профессор лукавить не стал:
— Потому что я и есть Поплавский. Прикол, понял?
Глаза первокурсника загорелись демоническим огнем:
— Понял!
ebooksa