Властитель мира

Тут уж я заржал во все горло:

– Ты и представить себе не можешь!

Он тоже рассмеялся, и мы пожали друг другу руки. Подошли двое моих товарищей. Лицо Танкреда тут же замкнулось.

– Кто эти люди? – спросил он довольно холодно.

– Позволь представить тебе Пьера Санша и Колена Фюльбера, моих друзей по Сети. Они хотели с тобой познакомиться.

– А я бы предпочел, чтобы все осталось строго между нами, – проворчал Танкред.

Санш без особых церемоний ответил:

– Знаем. Альберик твердит нам это с самого начала. Но ты должен понимать, что он не один. Множество мужчин и женщин вместе работают, чтобы бороться с угнетением, и все они здорово рискуют…

– Значит, – прервал его Танкред, – вы желаете своими глазами убедиться, что контакт Альберика вовсе не член Legio Sancta, который пытается втереться в ваши ряды.

Тон Танкреда был резким, почти надменным, а я по опыту знал, что Саншу это не понравится.

– Именно, – ответил он. – И я не понимаю, в чем проблема.

– Никаких проблем, христианин, ты здесь, так что смотри на меня. Похож я на легионера?

Санш, разумеется, был задет за живое.

– Не стоит так это воспринимать. Может, побудь ты хоть один день в шкуре бесшипника, ты бы лучше понял наше беспокойство! Вижу, что в отношении тебя я был прав: Сеть не должна принимать людей вроде тебя.

Он сделал вид, что достаточно наслушался и готов уйти, уводя с собой Колена. Я совершенно пал духом. Глупая мужская заносчивость лишала нас ценнейшего союзника, потому что, несмотря на все его немного устарелые аристократические замашки, Танкред был на нашей стороне, я уверен.

– Погоди! – бросил он Саншу.

Тот остановился и обернулся, всем своим видом выражая недоверие.

– Прошу меня извинить.

Тут он сразил нас всех. Аристократ, приносящий извинения простолюдину – хуже того, бесшипнику… никто из нас троих такого еще не видывал.

– Нам с Альбериком потребовалось время, чтобы выстроить крепкие доверительные отношения, – пояснил Танкред. – Услышав, как ты ни с того ни с сего ставишь их под сомнение, я вышел из себя, признаю. Однако ты прав, когда говоришь, что я никогда не переживал того, что вам приходится выносить ежедневно. Думаю, мне следовало бы проявить больше понимания. Это верно, что вы рискуете куда больше, чем я.