— Завязали, — строго сказала Татьяна и со значением посмотрела на отца.
Борис Николаевич, виновато глянув на дочь, сказал, будто просительно:
— Ну разве одну рюмочку только, — и тут же опрокинул содержимое двухсотграммовой «рюмочки» в рот.
— Пап, выйди-ка на минутку, пожалуйста, — мигнула Татьяна отцу, подождав, пока тот закусит. — Разговор есть.
Борис Николаевич нехотя поднялся, с сожалением осмотрев стол, и вышел в сени.
— Папа, что делать будем? — Татьяна постаралась направить интерес отца в другую сторону. — Оставлять шампанское здесь опасно.
— Он шампанское-то не пьёт, — успокоил её Борис Николаевич.
— Сам не пьёт, да пропить может. Где мы ещё столько достанем? Да и с ним самим что-то делать надо.
— Да-а… — Борис Николаевич почесал в затылке. — Может, это… я Ваську, телохранителя своего, перевербую? А чё? Зашлём его сюда, пусть Гения нашего обрабатывает.
— А что мы ему скажем? Выдадим тайну? Это опасно: можно вообще лишиться всего.
— Это верно. А ты что предлагаешь?
Татьяна соображала, просчитывая ходы. Недаром она математик.
— Во-первых, нужно срочно выводить его из запоя. Для этого приставить к нему кого-нибудь из наших, из посвящённых. Лучше всего — Валю Юнашева. Бросить на это мероприятие все наши силы и денежные средства — это во-вторых. От этого Геньки зависит теперь всё: и наши судьбы и судьба России.
— Ну ты голова, понимаешь, — восхитился дочерью Ёлкин, еще раз пожалев, что Танюха не мужик. — Да я и сам так думал, — маленько схитрил он.
Спустились в погребок. Больше половины его занимала SОНЬКА, в одном месте раскуроченная и зияющая пустотой.
— «Один из блоков он изъял», — передразнил Геньку Борис Николаевич, кивнув на пустое место в машине. — Её бы не пропил. Это наш последний шанс, понимаешь.
— Понимаю, — вздохнула Татьяна.
В погребок перетащили коробки с шампанским и, как могли, спрятали, накрыв сверху соломой и пустыми мешками из-под картошки.
На прощание вернулись в избу. Но прощаться было не с кем: Генька обвёл вошедших мутным взглядом и рухнул головой между мисками с картошкой и огурцами. Арина Родионовна суетилась возле аппарата.
— Эх… — сказали одновременно Борис Николаевич и Татьяна.
ebooksa