— Но ведь нам не на что жить!
Разозлённая Татьяна схватила мешок с утюгами и выскочила на улицу.
— Вон, гляди, Татьяна Доченко, дочь Ёлкина, с утюгом стоит, — услышала она вдруг вполголоса сказанную фразу. — Продаёт, что ли?
Татьяна увидела толстую тётку, показывающую на неё пальцем мужу.
— Где? — остановился муж.
— Да вон, бестолочь! Не туда смотришь!
Бестолочь повернул голову в нужном направлении и встретился с Татьяной глазами. Татьяна отвела взгляд в сторону.
«Как в зверинце, — подумала она. — Чёрт бы их всех побрал!»
Покупатели к утюгам не подходили. Зато подошёл молоденький сержант милиции, козырнул:
— Татьяна Борисовна?
— Н-ну? — отозвалась Татьяна, уже всё понимая.
— Вы знаете о том, что торговля с рук здесь запрещена?
— Что вы говорите? Это очень интересно!
— По закону я должен вас отвести в отделение милиции, оштрафовать и конфисковать товар.
— Конфисковать мои утюги?! А вы знаете, что это зарплата моего мужа за полмесяца работы? А вы знаете, что нам жрать нечего?
— Меня это не касается. В этом месте торговля с рук запрещена.
— А где торговля с рук не запрещена? — Татьяна решила сменить тон, понимая, что конфликтовать с милицией лучше не надо.
— Меня это тоже не касается. Я не знаю. Знаю, что здесь запрещена, и всё. Штраф десять рублей.
— Товарищ сержант, — попросила Татьяна, — не нужно меня в отделение милиции с конфискацией. И штраф не нужно. Я больше не буду. В этом месте. Честное слово.
— Ну хорошо, Татьяна Борисовна, лично для вас, — смилостивился милиционер. — К тому же, учитывая, что вы первый раз. Идите. Привет Борису Николаевичу. Но если ещё раз увижу — пеняйте на себя.