Спецназ не сдаётся

 Война действительно оказалась кровавой. Тимур Гафуров командовал диверсионной группой в отряде Бахрама Джамбекова. После сдачи Грозного его группа минировала дороги, нападала на колонны федеральных войск, охотилась за старшими офицерами. Счет жертв их диверсий шел уже на сотни человеческих жизней. Самыми знаменитыми акциями были уничтожение безоружной колонны с демобилизованными солдатами, покидавшими зону боевых действий, и подрыв кортежа милицейского генерала.

 В глубине души Тимур надеялся прославиться на войне, но его непосредственный командир Джамбеков всячески скрывал имя удачливого диверсанта. И, только вернувшись в Москву для борьбы на информационном поле, Тимур понял, почему его так оберегал Бахрам.

 Возвращение в столицу потребовало кое-каких изменений — он уже не мог поселиться там, где жил раньше, не мог жить под своим настоящим именем. Тимуру пришлось изменить внешность и стать чистокровным русаком. По паспорту он был Кузнецовым Николаем Ивановичем. Он специально выбрал себе имя знаменитого советского разведчика — боевика, героя Великой Отечественной войны, который в оккупированном немцами Ровно выдавал себя за немецкого офицера Пауля Зиберта и уничтожал высших чинов немецкой армии и гестапо.

 Под видом художника Тимур снял огромное помещение в многоэтажке на Новом Арбате и устроил там студию, где в центре зала стояли мольберт и несколько незаконченных картин. Все это Гафуров приобрел в Ростове у спившегося художника за гроши. Сам он никогда не умел рисовать, но всегда можно сказать, что в данный момент он находится в творческом поиске. Главное — есть незаконченные картины.

 Основная работа Кузнецова-Гафурова заключалась в борьбе на информационном поле боя. Недоучившийся журналист быстро отыскал своих однокашников, работавших в различных СМИ, и предлагал заказные статьи, благо в отношении финансов он не имел никаких проблем. Журналистская братия, не стесняясь, брала деньги и кропала статьи и репортажи о несчастных чеченских боевиках, которым приходится терпеть всяческие зверства федеральных войск.

 Неожиданная гибель от взрыва бомбы первого президента Ичкерии повергла Тимура в шок. Он жаждал мести, хотел взорвать Кремль, уничтожить Думу и четвертовать российского президента...

 Но когда горячая кавказская кровь перестала кипеть в жилах и логика взяла верх над эмоциями, Тамерлан крепко задумался над планом мести. Прекрасно осознавая свои боевые возможности, он пришел к выводу, что реальный ущерб не сможет нанести никому из первых лиц государства, только зря потратит время и средства.

 Его мозг, взывавший к возмездию, извлекал на поверхность из самых глубин сознания все знания и опыт, полученные во время учебы и боев.

 — ...«Террор» в переводе с латыни означает «ужас», — говорил преподаватель тактики в Пешаварской школе, наемник, долговязый швед — блондин с лошадиным лицом. — Прибегая к террору, мы в первую очередь ставим перед собой цель — посеять животный страх в сердцах простых граждан, а также приучить их к скотской покорности. И только потом какие-то конкретные цели. Террор против военных приносит куда меньший эффект, чем против обывателей. В глазах простых людей образ жизни и службы военных обязывает тех рисковать своим здоровьем и самой жизнью, но совсем другое дело он — обыватель. За свою «бесценную» жизнь обыватель дорого спросит со своего правительства...

 Вскоре Тимур придумал план возмездия: простой, экономичный и главное — эффективный. Военные объекты в данном случае исключались для нападения, там хоть и бардак, но службу несут, а потому никто не застрахован от неожиданностей. Другое дело многоквартирные дома... Кто обратит внимание, если в подвал среди бела дня загрузят мешки или коробки, многие ЖЭКи сдают коммерческим структурам подсобные помещения. Со взрывчаткой тоже никаких проблем, селитра в сочетании с алюминиевой стружкой дает поразительный результат, главное — для запала положить десяток килограммов настоящей взрывчатки. Можно использовать все, что под руку попадется — армейский пластид, тротил или промышленный аммонал и динамит.

 По этому плану можно было половину российских городов повергнуть в руины (второй раз власть не допустит повторения террора), но и этого будет достаточно, чтоб посеять ужас среди горожан.

 Составив подробное донесение, Тимур по своему каналу отправил его в объединенный штаб Ичкерии Джамбекову, в конце приписав, что этой акцией можно сорвать грядущие президентские выборы и устроить политический кризис, которые следует незамедлительно использовать в своих целях.

 Ответа на свой план Тамерлан так и не получил, выборы прошли практически без эксцессов. Был выбран прежний президент, через два месяца в Чечне подписали Хасавюртовский договор, по которому огромная Россия почти признала независимость маленькой Чечни. Войска федералов спешно покидали обильно политую собственной кровью землю.

 Жизнь постепенно налаживалась, в Грозном проводили выборы нового президента, в Ростове пытались опознать безымянные трупы солдат, сваленные, как дрова, в вагоны-рефрижераторы. Москва тоже жила своей жизнью, политики как будто хотели забыть, вернее, откреститься от кровавой бойни.

 Время шло, стремительный бег политической жизни менял события как картинки в калейдоскопе. Международное соглашение о разработке нефтяных месторождений Каспийского моря заставило Россию и Ичкерию перейти к деловому сотрудничеству. Начались переговоры о транспортировке нефти через Чечню.

 Все это время Тамерлан Гафуров жил в Москве под именем Николая Кузнецова, оставаясь главным агентом Департамента государственной безопасности Ичкерии. Он по-прежнему поддерживал контакты с диаспорой, мафиозными структурами, встречался с журналистами, правозащитниками и крупными бизнесменами, не афиширующими свои отношения с руководством Чечни.

 Презентации, банкеты, вечеринки, тусовки — вся эта яркая шальная жизнь больше походила на кинофильм о супершпионе Джеймсе Бонде. Хотя Тимуру был неприятен этот английский сноб с его джентльменскими замашками. Гафурову больше импонировал «Шакал» в исполнении Брюса Уиллиса в одноименном фильме, циничный убийца-оборотень был куда колоритнее английского агента. Тимур даже подражал в какой-то мере Шакалу: красил волосы, отращивал или клеил усы, бороду, чтобы изменить внешность. А чтобы соответствовать этой внешности, брал уроки сценического мастерства и сценической речи. Чтобы не потерять боевых навыков, он каждое утро посещал спортивный зал, один раз в неделю ездил за город на полигон, где военные за очень большие деньги позволяли нуворишам вволю пострелять из боевого оружия.

 В будущем Тимур видел себя ни больше ни меньше как начальником внешней разведки республики. В конце концов, знаний, навыков и опыта ему не занимать...

 Все рухнуло в одночасье. Проснувшись августовским утром, Тимур узнал из программы новостей, что отряды нескольких полевых командиров вторглись в соседний Дагестан. Затем выяснилось, что легитимный президент Ичкерии абсолютно не контролирует ситуацию, эмиры — полевые командиры — не ставят его ни в грош. Вслед за этим прогремевшие мощные взрывы в Москве, Каспийске, Буйнаксе разрушили несколько многоквартирных домов. Федеральная власть, которая до этого вела себя по отношению к оккупантам ни шатко ни валко, неожиданно приняла вызов.

 В городах спецслужбы проводили операции «Вихрь-антитеррор», в район боевых действий армия, внутренние войска и милиция бросили лучшие свои силы на борьбу с боевиками. Началась вторая Чеченская война.