В этот раз все было по-другому, федеральные войска не попадали в ловушки, там, где они встречали сопротивление, мгновенно наносились мощные артиллерийско-авиационные удары, затем при поддержке танков шла пехота, оттесняя боевиков дальше. За армией шли внутренние войска, проводя «зачистки», потом порядок наводила милиция, помогая новой власти.
Пресса реагировала только на победы федеральных войск, время от времени рассказывая о зверствах того или иного полевого командира. Правозащитников уже никто не хотел слушать, чтобы высказаться, они ездили на всевозможные форумы за рубеж. Но самое страшное было в том, что, когда федеральные войска пересекли границу Чечни, некоторые полевые командиры, не согласные с действиями воюющих боевиков, сдались на милость победителя.
Одним из первых перебежчиков оказался непосредственный начальник Тимура Бахрам Джамбеков. Прежде чем уехать в Москву, он заставил своих бойцов поклясться на Коране, что они никогда больше не будут воевать. Правоверные легко нарушают клятву, данную иноверцам, но вот мусульманину — никогда.
Война подходила к своей новой стадии, отряды боевиков, изгнанные из населенных пунктов, отходили в горы, федеральные войска пытались их блокировать. Кольцо блокады постепенно затягивалось. Спасти уцелевших могло только чудо.
Тамерлан Гафуров не спал ночами, пытаясь придумать выход из сложившейся ситуации. Это было дико, один человек противопоставлял себя огромной государственной машине с ее институтами подавления и наказания. Один человеческий мозг пытался переиграть множество умов в штабах различного уровня, кабинетах и аналитических центрах.
Как это ни парадоксально, но Тимур нашел верное решение. На этот раз он не стал отправлять свой очередной план по каналу связи. Теперь Тимур только попросил разрешения выехать к месту боевых действий, чтобы предоставить военному совету и президенту свой план.
Шифровка ушла, и теперь оставалось ждать ответа...
— Ты что, Тим, заснул? — Женский возглас вывел Гафурова из задумчивости. Он бросил в пепельницу дотлевшую до фильтра сигарету и обернулся. В дверном проеме, облокотившись на косяк, в эротической позе стояла молодая пышнотелая женщина. Из одежды на ней был розовый прозрачный пеньюар, сквозь который виднелись тяжелые шарообразные груди с большими темными сосками, почти плоский живот, округлые бедра и густая растительность, прикрывающая лоно. Лариса была для Тимура всегда желанной, он заводился от одной только мысли о ней, но только не сейчас.
Поднявшись с табурета, Гафуров провел тыльной стороной ладони по изрядно заросшим щекам и, направляясь в ванную, бросил женщине:
— Свари кофе.
Базовый лагерь сводного батальона морской пехоты раскинулся на ровной, как бильярдный стол, вершине горы. Весь периметр лагеря был окружен двумя рядами колючей проволоки «егоза». Свернутая кольцами и увешанная угловатыми заточенными наконечниками, плоская лента таила в себе едва ли не смертельную опасность для наступающих.
Колючая проволока закрывала подходы к долговременным огневым точкам. Врытые в горный грунт бронеколпаки, оснащенные крупнокалиберными пулеметами и автоматическими гранатометами, ДОТы надежно прикрывали дальнюю кромку минных полей, окружавших базу.
За огневыми точками раскинулась тонкая паутина траншей, которые бойцы морской пехоты должны будут занять в момент атаки или артобстрела.
В остальном лагерь был стандартным набором строений. Аккуратные квадраты армейских прорезиненных палаток для личного состава. Длинный прямоугольник из такого же материала был столовой. Санчасть размещалась в нескольких специализированных автомобилях, загнанных в глубокие капониры. Впрочем, и вся боевая техника находилась в капонирах, надежно укрытая от повреждений в случае обстрела.
Кроме палаток и капониров, на территории лагеря имелось три бункера. Серый, огромный, с потолочными бетонными перекрытиями в три слоя был складом артиллерийских боеприпасов. Возле него развернулись две самоходные батареи. Второй бункер был наполовину меньше первого, хотя перекрытия тоже были установлены в три слоя. В нем располагался штаб батальона. Рядом с бункером были развернуты узел связи и вертолетная площадка. По периметру двигались часовые, одетые в теплые тулупы.
Третий бункер был самым маленьким — в половину от штабного и в четверть от склада. Перекрытие было в один слой и сверху для маскировки присыпано снегом. Бункер располагался рядом с батальонной кухней. И часового на входе не было, его заменял дневальный внутри. В этом бункере располагался разведвзвод. Секрет такого расселения был довольно прост. Когда обстраивался лагерь и для создания котлованов прибыли саперы, Дядя Федор в дружеской беседе с командиром взвода выменял за великолепный кинжал старинной работы с дорогой кубачинской чеканкой, добытый разведчиками в боях за Грозный, пару зарядов «ОЗ».
В результате сделки все остались довольны. Командир взвода, размахивавший кинжалом, как взбесившийся Маугли, впервые увидевший «железный зуб», разведчики, умудрившиеся вместо продуваемой палатки построить
Внутри его обшили досками из-под артиллерийских снарядов. Из кирпича, привезенного с равнины, выложили настоящую печь. Блиндаж разведчиков был гордостью пластунов и предметом зависти других подразделений.
Зимой темнеет неожиданно быстро, солнце едва скрылось за вершинами гор, как небо почти сразу же затянуло фиолетовым покрывалом, на котором как алмазы вспыхивали звезды. Здесь, в горах, они совсем низко — кажется, протяни руку и достанешь. Темноту ночи рассекли, как клинки, желтые трассы автомобильных фар. Груженый, израненный конвой после боя на плато только к ночи достиг базового лагеря. Водители, четко знающие отведенные для техники места, размещались на территории лагеря. Боевые машины десанта, заняв капониры по периметру лагеря, нацелили тонкие стволы скорострельных пушек в сторону остроконечных гор.
Грузовики становились под разгрузку у склада, возле них копошились бойцы авральной команды, вызванные из теплых палаток на мороз переносить тяжелые ящики с провизией и боеприпасами.
ebooksa